пати

[Ежи;]

По Да2
Какой у Вас самый любимый состав для игры?
С кем Вы чаще всего бегаете и всех мочите)?
Постоянно так бегаете? (не считая квестов где один персонаж закреплен) Или на каждую ситуацию своя пати?
Соотвественно указывается кем играете: магом, разбойником или войном

@темы: Вопрос, Обсуждения

---

Лекарство от одиночества

[~малиновка~]

Название: Лекарство от одиночества
Автор: малиновка blackthorn
Жанр: hurt\comfort, PWP
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Изабела\Бетани
Предупреждения: как ясно из пейринга, фэм-слэш, ООС Бетани
Примечание: я в курсе, что алкоголь — самое штамповое обоснование для "случайной связи", но оно как-то так само получилось.

Текст

• Bethany: So you've... been with women. In bed?
• Isabela: I know. Shocking, isn't it?
• Isabela: You see, sweetness, men are only good for one thing. Women are good for six.
• Bethany: Six? Which six?

Бетани никак не могла привыкнуть к многолюдной суете Киркволла. После Лотеринга этот город казался ей чудовищным муравейником, царством хаоса, безумным смешением голосов и лиц. Она прекрасно понимала Меррилл, когда та жаловалась, что легко теряется здесь — Бетани и сама пару раз плутала, пытаясь найти хоть какую-то систему в беспорядочном переплетении улиц Нижнего Города. Девушка бесцельно бродила по трущобам, не зная, куда себя деть, потому что сидеть дома и слушать ворчливые жалобы дяди стало совсем нестерпимо. С тех пор, как сестра ушла в экспедицию, младшая Хок была сама не своя от беспокойства: тревога грызла ее с каждым днем все сильнее, не давая думать ни о чем другом. Раз за разом она пыталась убедить себя, что все будет хорошо и бояться нечего, но по ночам видела во сне мертвое лицо Карвера, а потом смотрела в такие же безжизненные глаза старшей сестры и просыпалась, пугая мать криком. А еще она чувствовала себя ужасно одинокой сейчас. Всю жизнь, сколько она себя помнила, сестра была рядом, защищая, поддерживая, внушая уверенность одним своим видом, и без нее Бетани казалось, что сам мир вокруг неполон, ущербен, лишен самого важного. Нечто подобное девушка уже испытывала, когда старшие ушли на сражение под Остагаром. Тот же страх, то же одиночество и та же необходимость изображать спокойствие ради матери, которая мучается ничуть не меньше. Это было невыносимо.

Душный, пахнущий дымом и перегаром зал «Висельника» — не самое подходящее место для одинокой девушки, но Бетани так привыкла приходить сюда с сестрой и остальными, что ноги сами принесли ее к знакомой двери, и теперь она сидела за грязным деревянным столом, стараясь не смотреть по сторонам и не привлекать внимания. Пьяные споры, пошлые шутки, грубый смех и крики — вокруг нее кипела шумная кабацкая жизнь, и от этого юная отступница чувствовала себя еще более потерянной.

— Девочка скучает?..

Вкрадчивый голос Изабелы прозвучал прямо у нее над ухом так внезапно, что Бетани вздрогнула, резко обернулась и тут же покраснела — ее лицо оказалось точно на уровне роскошной груди пиратки, которая небрежно наклонилась к сидящей девушке. Заметив ее смущение, Изабела распутно ухмыльнулась и подмигнула:

— Я знаю чудесное лекарство от скуки! Его выдают в «Цветущей Розе».

Бетани зарделась еще сильнее и попыталась изобразить возмущение, но получилась только жалкая гримаса.

— Уууу, все еще хуже, чем я предполагала!

Не дожидаясь приглашения, Изабела уселась рядом с ней, жестом подзывая официантку. Бетани посмотрела на ривейнскую развратницу с легкой завистью — вот уж кто чувствовал себя здесь как рыба в воде! Впрочем, эта женщина всегда и везде вела себя так, словно была хозяйкой жизни, словно все вокруг были ей должны, просто еще не знали об этом. Самоуверенность и бесстыдство. Скромная девочка Бетани никогда бы не подумала, что можно завидовать подобным качествам, но сейчас ей вдруг захотелось узнать каково это — быть такой как Изабела. Легко смотреть на вещи, прожигать жизнь день за днем, в погоне за сиюминутными удовольствиями, не думая о будущем и не заботясь о последствиях собственных поступков… Девушка сердито тряхнула головой, чтобы выбросить из нее нелепые мысли. Изабела — это Изабела. Каждый живет, как умеет.

— Выпей со мной! Я угощаю! — пиратка уже раздобыла кувшин с элем и две большие глиняные кружки. После нескольких слабых попыток возразить Бетани сдалась — у нее сейчас не было ни физических, ни моральных сил противостоять мощному напору Изабелы. Она словно наблюдала собственную жизнь со стороны, пассивно и беспомощно, чувствуя, что от нее ничего не зависит. Если б можно было получить хоть одну весточку с Глубинных Троп…

С приближением вечера в таверне становилось все оживленнее и шумнее. Вот у них над головами пролетела бутылка и вдребезги разбилась о стену совсем рядом со столиком, но Изабела не обратила на это ни малейшего внимания, и Бетани решила последовать ее примеру. При других обстоятельствах она бы забеспокоилась, не станут ли гуляки приставать к двум одиноко сидящим девушкам, но Изабелу здесь хорошо знали, и едва ли кто-нибудь захочет нарываться на неприятности. Пожалуй, можно немного расслабиться...
Эль быстро ударил в голову не умевшей пить магичке, неизбежно вызывая потребность поговорить.

— Тебе когда-нибудь бывает одиноко?

— Переживаешь за сестру? — как всегда проницательна и бесцеремонна, Изабела легко раскусила причину страданий малышки Бет. Ее янтарные глаза сощурились, читая на лице девушки подтверждение догадки. При этом вид у отступницы был такой несчастный, что не попытаться сейчас же утешить ее мог бы только совершенно бессердечный человек. Пиратка была эгоистична, но не черства, она умела сопереживать. Особенно хорошеньким девочкам. Чуть приобняв Бетани за плечи, она заговорила самым мягким и ласковым голосом, на какой была способна:

— Не изводись ты так, котенок. Хок — большая девочка, она может постоять за себя. Вернется целая, невредимая и богатая! — Изабела снова подмигнула и украдкой подлила еще эля в кружку Бетани. — Тост за бесстрашных покорителей Глубинных Троп!

Еще одну кружку спустя Бетани начала думать, что в словах Изабелы есть резон. Разве у нее не самая сильная, храбрая и находчивая сестра на свете? Конечно, с ней не может случиться ничего плохого! И почему Бетани понадобился эль для того, чтобы понять очевидное?.. Или это заслуга Изабелы и ее непотопляемого оптимизма? Отступница задумчиво посмотрела на ривейни, которая уже успела выпить в два раза больше нее, но выглядела намного трезвее. Та перехватила ее взгляд и подалась вперед, кокетливо поводя плечами, так что соблазнительная ложбинка в вырезе корсажа обозначилась еще четче. Вспыхнув, Бетани поспешно отвела глаза и попыталась отстраниться, но загорелые пальцы ухватили ее за подбородок, не позволяя повернуть голову или отодвинуться. Жадный поцелуй пиратки заставил девушку задохнуться, словно ее, не умеющую плавать, вдруг накрыла океанская волна. А может, от неожиданности она просто забыла, что нужно дышать, а весь воздух в ее легких превратился в морскую пену, такую же соленую, как губы Изабелы. Бетани целовалась только однажды, с деревенским мальчишкой, украдкой от родителей на заднем дворе их старого дома в Лотеринге. Но тот робкий, неопытный поцелуй не шел ни в какое сравнение с яростной атакой, которой сейчас подвергся ее рот. Она и понятия не имела, что языком и губами можно вытворять… такое. Когда Изабела наконец отпустила ее, магичка несколько секунд пыталась отдышаться, слишком смущенная, чтобы поднять глаза на женщину, которая только что так жарко ее целовала.

— Твоя сестра меня убьет, если узнает! — расхохоталась Изабела, и в следующее мгновение ее рука настойчиво и уверенно легла на бедро младшей Хок. — Но запретный плод так сладок…

Бетани еще сомневалась, цепляясь за остатки здравого смысла и отчаянно пытаясь побороть предательское возбуждение, помноженное на действие алкоголя. Сам факт того, что ее тело отвечало на эти прикосновения, повергал в шок. Ее ведь никогда не привлекали женщины… ведь так?.. Или она просто плохо себя знала? А может, дело в том, какая женщина пытается ее соблазнить?.. Нет, она не может поддаться искушению! Это все неправильно, неприлично! Сейчас она скажет Изабеле, чтобы та искала себе другое развлечение на ночь, гордо развернется и уйдет. Сейчас…

Пиратка сделала резкий выпад, притягивая Бетани к себе ловкими и сильными руками. Из таких рук нелегко вырваться… как в прямом, так и в переносном смысле.

— Девочка хочет вырасти? — шепнула она ей на ухо, обжигая щеку горячим дыханием. — Или навсегда останется маменькиной дочкой?..

***

Хорошая девочка Бетани Хок никогда не думала, что ее первая ночь любви достанется женщине, да еще такой распущенной, такой… непристойной. Никаких нежных признаний и заверений в глубоких чувствах, никакой романтики, просто спонтанный секс ради удовольствия, в съемной комнате кабака, под звуки доносящихся из общего зала пьяных перебранок. И все-таки вот она, вчерашняя скромница — обнаженная, на смятых простынях, вскрикивает и извивается в умелых смуглых руках. Может быть, потом, утром, Бетани пожалеет об этом, со стыдом вспомнит о своем моральном падении и больше никогда не сможет смотреть в глаза насмешливой загорелой ривейни, но сейчас в ней не было ни капли раскаяния. Только наслаждение, стремительно растущее с каждым точно рассчитанным прикосновением пальцев, губ, языка. Сначала робко, а потом все более уверенно и страстно девушка и сама начала отвечать на ласки, ведь, как шепнула ей Изабела, занятие любовью подобно азартной игре, а Бетани не хотела оставаться в долгу. Она всегда была прилежной ученицей и теперь вместо магических искусств с немалым рвением изучала язык тела. Конечно, ей было еще очень далеко до своей наставницы, но все же Бетани определенно делала успехи и сумела отплатить пиратке по крайней мере за одну из тех ослепительных вершин удовольствия, что та подарила ей. На несколько сладких часов они словно слились в одно существо — каждая чувствовала движения партнерши как свои собственные, разделяя все ощущения на двоих. И в каждом новом раунде их игры Изабела вела себя иначе: то агрессивная, то дразнящая, то ласковая, то страстная. Изменчивая, как океан, которому посвятила свою жизнь. Бетани едва успевала подстраиваться под ее капризы, но это было исключительно приятное испытание. Непристойности, которые шептала пиратка, дюйм за дюймом покоряя тело своей любовницы, могли бы заставить покраснеть даже тружениц «Цветущей Розы», а царапины и следы укусов на нежной коже наверняка останутся на несколько дней, но Бетани было все равно.

Магичка забыла даже о матери, которая наверняка будет ужасно волноваться, если дочь не придет ночевать. Когда они с Изабелой наконец в изнеможении откинулись на подушки, вопрос о том, будет ли Бетани возвращаться домой, уже не стоят. Девушка не чувствовала в себе сил даже для того, чтобы просто встать с кровати, и ривейни от души рассмеялась, сказав что ей нужно научиться еще очень многому — а в первую очередь выносливости.

Засыпать в чужой постели было странно, непривычно, но волнующе приятно. Бетани некоторое время лежала, разглядывая некрашеный потолок таверны и до сих пор не до конца веря в то, что произошло. То ли Изабела заразила ее своей беззаботностью, то ли ее ласки опьяняли не хуже эля, но отступница по-прежнему не испытывала сожаления о содеянном. Она повернула голову набок, чтобы увидеть лицо своей совратительницы.

— Изабела?

— Да, котенок?

— Только четыре.

— Ммм… что?

— Я узнала только четыре вещи, для которых хороша женщина в постели.

Смех пиратки снова заполнил все пространство маленькой комнаты, и Бетани подумала, что это один из самых красивых звуков, какие она слышала в своей жизни. Такой… честный. Искренний. Настоящий. И почему его обладательница не может быть такой же?..

— А остальное… я покажу тебе в следующий раз. Договорились?

***

Следующего раза не было. В тот самый момент, когда Бетани простилась со свободой, бессильно обмякнув в руках храмовников, Изабела учила искусству любви совсем другую девушку.

@темы: Bethany, Isabela, Фанфикшен

---

«Ты женщина.»

[pedafly]

Нарисовалось в порыве ностальгии к Стэну и к прекрасным диалогам с ним. Скучаю.


DA:O: You're a woman by ~FuckingSeeta on deviantART

@темы: Sten, Юмор, Арт, Фанарт, Творчество

---

Диалоги сопартийцев

[Carolyn]

Нашла в сети просто замечательную вещь, не поделиться - выше моих сил Разговоры сопартийцев во время путешествия. Куча сюжетных спойлеров.
Если вдруг уже было, а я проглядела - скажите, удалю.

Авелин и Андерс

Андерс: Значит, ты была замужем за храмовником, да?
Авелин: И что с того?
Андерс: И как, они действительно такие развратные, как кажутся?
Авелин: Что?!
Андерс: Он никогда тебя не просил поиграть в "шаловливую магессу и несчастного рекрута?" или, может "демона искушения и стойкого рыцаря?"
Авелин: Какая мерзость!
Андерс: А мне рассказывали, что такие игры в ходу...

Авелин: Андерс, ты на меня так злобно уставился. Есть причина или просто настроение такое?
Андерс: Капитан Авелин не очень-то сочувствует магам.
Авелин: Я просто передала пару магов в руки храмовников.
Андерс: Все тираны с чего-то начинают.
Авелин: Зато сейчас я позволяю одержимому ворчать на меня! Цени то, что есть.

Авелин: О тебе рассказывают хорошее, Андерс. Не ожидала.
Андерс: Конечно. Чего хорошего ждать от мага?
Авелин: я этого не говорила.
Андерс: А что еще ты можешь про меня думать? В какую категорию меня можно запихнуть?
Авелин: Ну, скажем, в категорию ферелденцев из Клоаки. Неважно, магов или нет.
Андерс: Хм, в этом что-то есть.

Авелин: Значит, вас двое? Андерс и... Справедливость?
Андерс: Ты не совсем точно выразилась.
Авелин: Но ты же... думаешь за двоих?
Андерс: Многие так делают.
Авелин: Теперь ты неточно выражаешься.
Андерс: Я думал, это правила игры.
Авелин: С тобой я никогда не знаю, с кем говорю.
Андерс: Значит, хорошо, что мы редко общаемся.

Андерс: Ты скучаешь по Ферелдену?
Авелин: Конечно! Это же моя родина. По доброй воле я бы ее ни за что не покинула.
Авелин: Но я не хочу уподобляться отцу и всю дорогу жить воспоминаниями.
Андерс: Я, когда уходил, даже не допускал, что передумаю. Посуди сама, что для меня сделал Ферелден?
Андерс: А теперь вот скучаю. Думаю о нем. Здесь есть что-то неправильное.
Авелин: Ты о том, как обращаются с магами?
Андерс: Нет... А, вот: здесь маловато собачьего дерьма.

Авелин: Мне нужна твоя помощь, Андерс.
Андерс: Приходи в Клоаку - выдам мазь.
Авелин: Что? Да нет! Я просто хочу кое-что узнать о магах.
Андерс: Зачем?
Авелин: Я стражница. Я первая, кому приходится управляться со всякими... неприятностями.
Андерс: Ты хочешь,чтобы я помог тебе убивать себе подобных.
Авелин: Не каждому магу можно доверять.
Андерс: И не каждому стражнику.

Андерс: Вот уж не думал, что подружусь с капитаном стражи.
Авелин: Мы не дружим.
Андерс: Разве? А помнишь, как мы красили друг другу ногти на ногах?
Авелин: Чего ты хочешь?
Андерс: Жизни, любви и свободы. Что еще нужно человеку?
Авелин: Весело тебе, я погляжу.
Андерс: Ну, пока ты здесь, ты хотя бы не поведешь отряд в Клоаку, чтобы меня арестовать.

Андерс: Можно задать тебе вопрос, Авелин?
Авелин: Я не могу закрыть глаза на то, что маги нарушают закон...
Андерс: Я не про это хотел спросить. Одну ученицу-магессу... недавно убили в Казематах. Ты что-нибудь об этом слышала?
Авелин: Ты про ту девочку, которую ты убил?
Андерс: Да. Я хочу... сходить на ее похороны. Помочь как-нибудь.
Авелин: В официальном рапорте храмовников сказано, что ее убил демон неизвестного происхождения. Дай родным спокойно оплакать её.

Авелин и Изабелла

Изабелла: У тебя такие чудесные волосы. Обожаю этот оттенок.
Авелин: А в детстве меня дразнили за то, что я рыжая.
Изабелла: Правда? Ой, Симпатяжкой небось была. А косички заплетала?
Авелин: Иногда.
Изабелла: Какая прелесть! Малышка Авелин носится по деревне, а следом за ней летят огненные косички...
... и все мальчишки бросаются от нее врассыпную, вереща и прося пощады.
Авелин: Заткнись, девка.

Изабелла: Ну что, как тебе Донник? Лапочка?
Авелин: (Вздыхает) Слушай... вот не надо с ним так же.
Изабелла: Он доводил тебя до визга?
Тискал твою киску?
Эрлил твоего Эамона?
Оголял твою галлу?
Курочил твой Киркволл?
Или испивал твою чашу?
Авелин: Ладно! Он восхитительный любовник. Довольна?
Изабелла:Ой, как-то это нескромно, тебе не кажется?

Авелин: И почему тебе так везет с мужчинами? Не настолько уж ты привлекательна.
Изабелла: Чтобы что-нибудь поймать, надо шире сеть расставить.
Авелин: (Смеется) Ну что ж, хотя бы признала.
Изабелла: Можешь мне поверить, я столько раз слышала всякое: "убери от меня руки, пиратское отродье", что уже и со счета сбилась.
Авелин: И тебя это расстраивает?
Изабелла: А должно? Они-то меня не знают. А я себя знаю.

Авелин: Ты права.
Изабелла: Насчет чего?
Авелин: Насчет знания себя. Я капитан стражи. Я верна, сильна и не так уж дурна без одежды.
Изабелла: Точно. А если я назову тебя мужеподобной, неуклюжей, яйцепинательной благодетельницей, ты скажешь...
Авелин: Заткнись, девка.
Изабелла: Ты ж моя радость.

Изабелла: Ну что, "капитан". Можно звать тебя капитаном? Ты тоже можешь звать меня капитаном.
Авелин: Спасибо, обойдусь.
Изабелла: Ну и я обойдусь. Потому что ты капитан стражи. Никакой настоящей власти. Не то что на корабле.
Авелин: Да уж, кому, как не тебе, доводилось подмять под себя такую прорву мужиков.
Изабелла: Какая остроумная шутка! Долго придумывала?
Авелин: Заткнись.

Авелин и Фенрис

Фенрис: Я так понимаю, тебя назвали в честь знаменитого воина?
Авелин: Все хотят поговорить о моем имени.
Фенрис: Я не слышал о сэр Авелин. Она очень знаменита?
Авелин: Ты это серьезно? Неужто в Тевинтере не говорят о главном ее поражении?
Фенрис: С рабами не говорят.
Авелин: Прости за такие слова, но не говорят - и слава Создателю.

Авелин: Так, надо все-таки это сказать. Фенрис, тебе стоит следить за собой.
Фенрис: О чем ты?
Авелин: Ты поселился в Верхнем городе. Я поддерживаю твои притязания, но у тебя там влиятельные соседи.
Фенрис: Мои притязания?
Авелин: На имение. Понимаешь, формулировка "захваченное по праву" для наместника не годится. Веди себя... не так вызывающе.
Фенрис: Хорошо, постараюсь быть скромнее.

Фенрис: Тебе не нравится твое имя?
Авелин: Мое имя - это воля отца. И я хотела быть рыцарем, вот только...
Фенрис: Ладно, понимаю. И все-таки это хорошее имя. Сильное.
Авелин: А в честь чего назвали тебя?
Фенрис: Я не знаю своего настоящего имени. Хозяин звал меня "Фенрис", что значит "Волчонок".
Авелин: А не хочешь теперь зваться по-другому?
Фенрис: А ты?
Авелин: Хороший ответ.

Фенрис: Хорошо, наверное, быть капитаном стражи?
Авелин: Нет уж, я больше не буду менять патрульных у твоего особняка. И так уже было много вопросов.
Фенрис: Ты ранишь мою гордость такими обвинениями.
Авелин: Но ты же собирался попросить.
Фнрис: Со временем.
Авелин: (Смеется) Посмотрю расписание, придумаю что-нибудь.

Андерс и Варрик

Андерс: Мне всегда было интересно, почему всякий гном-наземник непременно или торговец, или кузнец?
Варрик: Ты забыл упомянуть преступников и наемников.
Андерс: Они не в счет.
Варрик: Нас, гномов, вечно тянет ко всему блестящему. мы вроде как сороки, только с деловой жилкой.
Андерс: Ты шутишь.
Варрик: Конечно шучу. Мы, Блондинчик, выходим на поверхность с теми умениями, которые нам достались от предков. Думаешь, в Орзаммаре есть династии дровосеков? Пасечников? Моряков?
Андерс: Ну могли бы быть хоть грибоводы и нагопасы.
Варрик: Орзаммар в жизни не выпустит такие кадры на поверхность. Они слишком нужны там, внизу. Да и перед верхними неловко.

В: Слушай, Блондинчик, не то чтобы я тебя осуждал, но ты не подумывал о том, чтобы подыскать себе новую профессию?
А: Например?
В: Да мало ли на свете занятия! Не думаю, что с профессией «маг-отступник» тебя ждет блестящее бедующее. Да и пенсия не светит.

В: Если хочешь что-то сказать, валяй, не стесняйся
А: Ты уверен, что не против меня выслушать? Вдруг я как раз собирался признаться тебе в вечной любви?
В: Это я уже слышал. Так что у тебя на уме?

Варрик: Эй, блондинчик, улыбнись. Мне на тебя смотреть больно.
Андерс: Не смотри.
Варрик: Ты ошибся, это бывает.
Андерс: Я убил девочку.
Варрик: Двести пятьдесят четыре, если по моим подсчетам. Плюс около пятисот мужиков, пару дюжин гигантских пауков и по крайней мере двух демонов.
Андерс: Это не то же самое.
Варрик: Почему? Потому что насчет нее тебя совесть гложет? Может, дело в этом?

В: Ну вот, входят в бар человек, гном и эльф...
А: Человек говорит: "Повезло тебе, что ты такой коротышка! Жуть как больно!"
В: Знаешь, Блондинчик, ты бы мог просто сказать, чтоб я заткнулся.
А: И свести на нет такую великолепную завязку?
А: Что?
В: Просто интересно, правда ли, что все угрюмые маги-повстанцы носят на плечах перья?
А: О чем ты?
В: Я сочиняю эпическую балладу о несчастном отступнике, развязавшем грандиозную борьбу с врагами, которых он не в силах сокрушить.
А: То есть как это "не в силах сокрушить"?
В: Понимаешь, в хороших историях герой всегда умирает.

Андерс и Меррилль

Андерс: Значит, когда ты первый раз сотворила магию крови, это было... случайностью, да? Ты порезалась и почувствовала силу? Ты же не вступала в сделку с демоном?
Меррилль: Нет-нет. Именно что вступила.
Андерс: Зачем ты это сделала?
Меррилль: Мне нужна была его помощь. А еще он рад был помочь.
Андерс: Ну еще бы не рад! Ты для него - удобное смертное тело, которым можно завладеть!
Меррилль: Он дух. Он предложил мне помощь. По-моему, не тебе меня судить.

Меррилль: Андерс, ты в порядке?
Андерс: Нет. Я отнюдь не в порядке.
Меррилль: Сочувствую.
Андерс: Сочувствуешь? Мне? Это могла быть ты! Ты можешь стать следующим чудовищем, угрозой для беспомощных девочек!
Меррилль: Андерс... Нет никаких "добрых духов". И никогда не было. Все духи опасны. Я это поняла. Жаль, что ты не понял.

Меррилль: Знаешь, ты можешь взять другого котенка. На рынке в нижнем городе есть кошка с котятами. Их как раз уже можно отнять от груди.
Андерс: Тебе безразличны храмовники, кунари, политики, но кошечек ты замечаешь?
Меррилль: Храмовники, кунари и политики не мяукают и не чешутся о твою ногу, когда ты покупаешь еду.
Андерс: А девочки среди них есть? Хочу кошечку. Полосатую.

Меррилль: Я тебе говорила, что мне нравится твоя куртка? Она такая живая! Словно ворона в муравейнике!
Андерс: Это приятно. Спасибо, Мерриль.

Андерс: Знаешь, это отнюдь не приятно.
Меррилль: Что?
Андерс: Быть одержимым. Теперь я представляю, что ждет тебя в будущем.
Меррилль: Я не на столько беспечна. Наши взаимоотношения...мм...чисто платонические.
Андерс: Ты как будто пленник в собствнном теле. Все видишь, но поступки за тебя совершает кто-то другой. Хочешь закричать, шевельнуть хоть пальцем - все напрасно. И вот ты видишь кровь на своих руках...
Меррилль: Прекрати. Ты меня пугаешь.
Андерс: К этому и стремлюсь.

Андерс: Сколько ни встречал долиек, все какие-то чокнутые.

Андерс и Изабелла

Изабелла: Ты же из Ферелдена, да? Не захаживал в "Жемчужину"?
Андерс: Вот оно что! Тебе, помнится, нравилась девушка с татуировкой в виде грифона, да? Как ее звали?
Изабелла: Щедрый Страж?
Андерс: Точно! Кажется, ты была там той ночью, когда я...
Изабелла: О! Это ты тот беглый маг, который устраивал ту штуку с электричеством? Это было так мило...
Хоук: Помолчите, пожалуйста.

Изабелла: Эй? Андерс дома? Могу поговорить с Андерсом?
Андерс: Можешь не кричать. Я - это всегда я.
Изабелла: О, это хорошо. Не хотела, знаешь ли, наткнуться на другого. Того, который брюзга и ханжа.
Андерс: Он все равно тебя слышит. Мы со Справедливостью - одно целое. Ладно, значит, ты хотела со мной поговорить?
Изабелла: Не совсем. Просто хотела убедиться, что ты - это ты.

Андерс: Иногда мне нравятся твои идеи.
Изабелла: Наручники, взбитые сливки, всегда сверху?
Андерс: Мне всегда было плевать, что обо мне думают. Справедливость как-то спросил меня, почему я ничего не делаю для других магов. Я отмахнулся - мол, много хлопот. Но с тех пор так и не мог забыть про это. Все думал и думал. Иногда мне хочется снова стать прежним эгоистом.
Изабелла: А? Ты что-то сказал? Мы остановились на взбитых сливках.

Андерс: Почему же твоя реликвия такая ценная?
Изабелла: Потому же, почему и все остальное. Кто-то готов за нее заплатить.
Андерс: Как подробно.
Изабелла: Знаешь, если бы я всем открывала карты, меня бы здесь не было.
Андерс: Да... карты ты не открываешь. Зато все остальное...

Андес, пробегая мимо "Висельника": Справедливость больше не разрешает мне напиваться. А иногда так хочется
.
Андерс: Изабелла, а ты когда-нибудь жалеешь о прошлом?
Изабелла: О чем, например?
Андерс: О чем-нибудь? О чем угодно! Я же тебя не знаю.
Изабелла: Прошлое - это прошлое. Я с детства это усвоила. Какой смысл цепляться за что-то, что не приносит ни золота, ни радости?
Андерс: А как насчет шанса исправить ошибку? Сделать все как надо?
Изабелла: Э-э-э. Благодаря ошибкам мы становимся такими, какие есть.
Андерс: Смотри-ка. Истину речёшь.

Андерс: Значит, та реликвия, что ты потеряла... как же ты не узнала, что это?
Изабелла: Она была в шкатулке.
Андерс: И ты не открыла её? Ты устояла перед искушением?
Изабелла: Она была заперта. Это была запертая шкатулка!
Андерс: Раньше тебя это не останавливало.
Изабелла: Что ты хочешь, чтобы я ответила?
Андерс: Ничего. Просто странно все это.

Андерс: У тебя же есть мнение по вопросу о магах, не так ли?
Изабелла: Ну конечно есть. Просто не вижу нужды беспрестанно тылдычить о нем. (Вздыхает) Маги меня не беспокоят. И я не верю храмовникам, когда они говорят, что беспокоиться надо. Меня скорее стулом огреют в кабаке, чем съест какой-нибудь одержимый. Да их за милю слышно. "Гррр. Арррргх!" "Ой, это одержимый идет нас сожрать? Надо уходить отсюда!"
Андерс: Одержимые не говорят "Гррр" и "Арргх".
Изабелла: Что, правда? А такой образ складывается. Придется пересмотреть картину.

Андерс и Фенрис

Фенрис: Я правильно расслышал? Ты...одержимый?
Андерс: Что так тихо-то? Тебя, поди, не все услышали.
Фенрис: И ты считаешь себя безвредным? Одержимый, который никому не причинит вреда?
Андерс: Не вырвет сердца, например?
Фенрис: Я делал это сам, а не по приказу демона.
Андерс: Значит, мы сошлись на том, что жестоким убийцей можно стать и без демона? Уже хорошо.

Фенрис: За что усмирили твоего друга-мага? Ты знаешь?
Андерс: Нет, и это неважно. Никто не заслуживает такой участи.
Фенрис: Я знаю некоторых магов, которые заслуживают.
Андерс: Правда? Наверное, им стоило усмирять рабов... Чтобы не помышляли о побеге! Было бы здорово, да?
Фенрис: Рабы не притягивают демонов, которые пытаются ими овладеть.
Андерс: И это все оправдывает? Какое гениальное решение!

А: Должны же быть в Тевинтере маги, не практикующие магию крови.
Ф: Конечно. Они рабы. Магистры не брезгуют порабощать себе подобных.
А: Что, и ни одного магистра?
Ф: Что тебе все неймется? Ни один магистр не упустит возможности превзойти соперников. Если упустит, то умрет.
А: Знаешь, чтобы воспользоваться магией крови, нужно посмотреть в глаза демону и принять его предложение. Вот я и подумал, что кто-то наверняка откажется. Хотя бы из эстетических соображений.

Фенрис: Тебе что-то нужно, Андерс?
Андерс: Для раба у тебя не тот темперамент.
Фенрис: Это похвала или оскорбление?
Андерс: Просто интересно, как это мастер тебя сразу не прибил.
Фенрис: А как тебя храмовники не прибили?
Андерс: Я обаятельный.

Фенрис: Жить бы тебе в Тевинтере. Там ты бы был всем доволен.
Андерс: Это верно, пожалуй.
Фенрис: Твоя магия была бы знаком доблести. Если бы попал в ученики к правильному магистру, преуспел бы.
Андерс: А какова обратная сторона?
Фенрис: Пришлось бы накупить рабов и время от времени устраивать кровавые ритуалы. Но это же тебя не смущает?
Андерс: Они что, все этим занимаются?
Фенрис: Только те, кто не жалуются, как они бессильны и как их все обижают.

Фенрис: Припоминаю, что ты говорил когда-то...
Андерс: Заткнись.
Фенрис: "Я контролирую его". Так ты говорил?
Андерс: Видит Создатель...

Андерс: Не понимаю, что Хоук в тебе нашла.
Фенрис: С этим покончено, забудь.
Андерс: О-о-о! Все-таки она не лишена вкуса.
Фенрис: Не над чем тут смеяться. Уйти от нее было самым трудным решением в моей жизни.
Изабелла: Может, хватит уже, а? Грызетесь, как два кобеля из-за течной суки.
Фенрис: Мы говорим о Хоук, не о тебе.

Два диалога переведенных, пока их из русской локализации не нашла

Андерс: Ты некогда не задумывался о том что бы покончить с собой?
Фенрис: Я имею полное право задать точно такой же вопрос тебе.
Андерс: Я серьёзно. Что раз и навсегда освободится от Данариуса и рабства...не говори мне что ты не разу об этом не думал.
Фенрис: Нет, не думал. Самоубийство грех в глазах Создателя.
Андерс: Неужели ты в это веришь?
Фенрис: Я стараюсь, должны быть то что страшнее рабства.
Андерс : На свете есть ещё вещи пострашнее смерти.

Андерс: Ты же видишь что храмовники не правы!
Фенрис: Вижу ли я? Я вижу лишь то что храмовники пытаются держать под контролем то чего вполне резонно боятся.
Андерс: Но это же очевидно! Они заходят слишком далеко.
Фенрис: Поговори с Хоуком о его/её матери. Спроси его/её кто "заходит слишком далеко".
Андерс: Ты не можешь обвинять всех магов в произошедшем!
Фенрис: В произошедшем виноваты безусловно не все маги. Только те что слабы волей.

Варрик и Изабелла

Варрик: Ты слышала прошлой ночью того парня в "Висельнике"?
Изабелла: "Твои глаза, точно шмели, влетают в окошко моей души". (Смеется)
Варрик: А мне больше всего понравилось: "Твои губы, словно крылышки воробьев. Бесперых".
Изабелла: "Молви хоть слово! Пусть запорхают твои крылышки-губки!"
Варрик: Я бы угостил его выпивкой, но, по-моему, он в этом уже не нуждался.

В: Значит Хоук И Маргаритка, ну-ну.
И: Помоему они прекрасная пара.
В: Да, если не считать того зла, которое творит магия крови.
И: Я тебя умоляю, самое большое зло, которое творит Мерриль - это таскание цветов из чужих садов.
В: Знаю, мне и так уже пришлось подкупить половину садовников Верхнего города, чтобы молчали.

Изабелла: Иди ко мне... я возьму тебя в такие места, что тебе и не снились...
Варрик: Изабелла... ты говоришь с Бьянкой?
Изабелла: По-моему, ее спусковой крючок заслуживает женской ласки, ты не считаешь?
Варрик: Бьянку ласкаю я. Тебе она никогда не отдастся.
Изабелла: Они всегда так говорят. А я всегда доказываю обратное.
Варрик: Перестаь. Ты ее смущаешь. Да и меня тоже.

Варрик: Ривейнка, ты должна рассказать мне, что было в той шкатулке.
Изабела: В какой шкатулке? Я их так много открывала...
Варрик: Ну, про те тоже, но потом. А сейчас - про реликвию кунари.
Изабелла: Предлагаю сделку: я расскажу, что было в той шкатулке, а ты - почему назвал Бьянку Бьянкой.
Варрик: Ладно, забудь, что я спрашивал. Злючка.

Варрик: Эй, ривейнка, хватит мне на грудь пялиться. Глаза у меня выше.
Изабелла: Но на груди такие волосы...
Вваррик: Знаешь, как меня бесит твой взгляд? Я все-таки гном, а не предмет!
(пауза)
Изабелла: Варрик...
Варрик: Подловил, подловил. Отвернись, солнце.

Варрик: Если хочешь, можешь погладить. Пальчиками.
Изабелла: Твою волосатую грудь? Моими пальчиками? Ох, Варрик, прекрати! Меня всю трясет.
Варрик: Ты же знаешь, что хочешь этого.
Изабелла: О да... Перед тобой ни одна женщина не устоит. (О, да. Прямо устоять не могу. Ни одна женщина не может.)
Варрик: Я знаю. Это так утомляет.
Варрик: Не вру, Ривейнка, он был вооот такой здоровый.
Изабелла: Быть того не может. Немыслимо! Я их сотни в руках держала и такого размера они никогда не были.
(долгая пауза)
Варрик: Неужели я стал бы врать в таком важном деле?
Хоук: О чем вы говорите?
Варрик: О ножах, конечно. Точнее говоря, о кинжалах. Я все время забываю в чем у них разница. (смеется) Ну? А тебе что подумалось?
Варрик: Знаешь, Ривейнка, ты обещала мне рассказать, как разбился твой корабль.
Изабелла: Я была пьяна. Мне показалось, что рифы вокруг Рваного берега сделаны из леденцов.
Варрик: Ой, да ладно!
Изабелла: И демон подтолкнул меня это проверить. Побился со мной об заклад на шестьдесят золотых и бутылку портвейна.
Знаешь, не только ты умеешь заливать.

Варрик и Фенрис

Фенрис: Я думал, все гномы носят бороды, а где же твоя?
Варрик: Я потерял её вместе с гномьей гордостью и позолоченным значком касты аристократов.
Фенрис: А я думал, она тебе под нагрудник закатилась.
Варрик: Ого! Мрачный эльф пошутил!
Фенрис: Я не мрачный.
Варрик: Дружище, если твою мрачность чуть-чуть облагородить, женщины будут впадать в экстаз. Знаешь, как они обожают задумчивых юношей?
Фенрис: Странный ты гном.
Варрик: А ты думал, я пошутил насчет значка?

В: Ходить с мрачной рожей - это в Тевинтере такой вид спорта? Там устраивают состязания? Выдают награды за самую мрачную рожу?
Ф: У меня вовсе не "мрачная рожа".
В: Ну, кислая. Похоже, ты в этом деле чемпион.
Ф: Я сейчас совершенно доволен жизнью.
В: А, так это ты улыбаешься? Спасибо, что разъяснил. Сам бы я в жизни не догадался.

В: Знаешь, эльф, тебе и вправду стоит принять это предложение. Я бы постоянно прикрывал твою спину от Общества.
Ф: Мне не нужна работа.
В: Но тебе бы не помешало обзавестись в этом городе друзьями. Три года - и ты практически призрак.
Ф: Я предпочитаю другое.
В: Ага, здоровое отношение. Ладно, забудь, что я говорил.

Варрик: А где твоя борода, эльф?
Фенрис: У эльфов она не растет.
Варрик: Ха. А я думал, ты ее бреешь, чтобы не разрушать мрачный образ.
Фенрис: Забавный ты гном.

Варрик: Знаешь, если хочешь залечь на дно, могу кое-что посоветовать.
Фенрис: Для начала, наверное, надо убавить в росте.
Варрик: Огрызайтесь, сударь, огрызайтесь. Так и будете прятаться как дилетант.
Фенрис: А что ты предлагаешь, Варрик? Затаиться в темном углу, словно крыса?
Варрик: Для начала твоя одежда не должна кричать: "Я ненавижу вас всех за то, что был рабом!".
Ферис: Знаки все равно будут видны.
Варрик: Серьезно? Сквозь одежду? Это... забавно.

Варрик: Ну и что ты делаешь весь день в этом громадном домище?
Фенрис: Танцую, конечно.
Варрик: Правда?
Фенрис: Ношусь по комнатам, исполняя балет "Ежедневная уборка".
Варрик: Ты что, пошутил? Внемли, Церковь! Пусть этот день занесут в календарь, как праздничный!
Фенрис: А ты думал, я никогда не шучу?

Фенрис и Меррилль

Фенрис: Что это ты так на меня смотришь?
Меррилль: У тебя валласлин. Такие же узоры, как у долийцев.
Фенрис: У вас-то они не из лириума.
Меррилль: Нет. У нас они из крови. Из нашей собственной. Слово "валласлин" как раз и значит "письмо кровью". Это знак совершеннолетия.
Фенрис: Мои знаки нанесены против воли. Из всего ритуала я помню только невыносимую боль.
Меррилль: Я... очень тебе сочувствую.

Меррилль: Наверняка у твоих сородичей есть истории о долийцах. Неужели нет?
Фенрис: У моих сородичей?
Меррилль: У тевинтерских эльфов. Не могли же они не слышать про нас.
Фенрис: Слышать-то они слышали. Просто им нет до вас дела.
Меррилль: Но если они убегут, долийцы им помогут.
Фенрис: Ты могла точно так же сказать: если они улетят на небо, то будут жить в облаках.
Меррилль: Ну нет. Что они будут есть в облаках? Там ничего нет, только пух. И птички иногда залетают.
Фенрис: Вот поэтому никто и не принимает долийцев всерьез.

Меррилль: Наступил на что-то острое, Фенрис?
Фенрис: Нет.
Меррилль: Пальца дверью прищемило?
Фенрис: Нет.
Меррилль: Ударился головой о притолоку?
Фенрис: С какой целью ты все это спрашиваешь?
Меррилль: Просто интересно, почему ты все время такой злой.
Фенрис: Возможно, из-за глупых вопросов.
Меррилль: (хихикает)

Фенрис: Что? Ну что ты на меня так смотришь?
Меррилль: Ты влюбился!
Фенрис: Вовсе нет.
Меррилль: Каждый раз, когда Хоук отворачивается, ты смотришь на нее грустными щенячьими глазами.
Фенрис: У меня не щеначьи глаза.
Меррилль: Да ладно, все в порядке. Даже тебе иногда можно побыть счастливым. Ты от этого не умрешь. Но вот лицо от широкой улыбки может треснуть, так что осторожнее.

Фенрис: Не смотри на меня, ведьма.
Меррилль: Ладно, пусть я цепляюсь за "бессмысленную" историю, но что делаешь ты? Прошлое важно. И для тебя важно, и для всех нас. Не зная его, мы не сможем двигаться вперед.
Фенрис: Я, по крайней мере, не якшался с демонами, чтобы узнать свое прошлое. У тебя была нормальная жизнь. У тебя была семья. И ты все бросила, чтобы гоняться за призраками. У нас нет ничего общего. Даже не ищи.

Фенрис: А ты еще наивнее, чем я думал.
Меррилль: Что я теперь тебе сделала?
Фенрис: Мне? Ничего. Пока ничего. А вот себе... Ты даже представить себе не можешь, сколько магов свалилось в пропасть, к которой ты направляешься.
Меррилль: Мой клан не верил в меня. Если ты тоже не будешь верить, я не возражаю.

М: Ты никогда не бываешь в эльфинаже, Фенрис.
Ф: Я не живу в эльфинаже.
М: А тебя не заботит, как живут наши сородичи? Даже ни капельки?
Ф: Мне не нужно заходить в эльфинаж, чтобы знать, как они страдают. Я это знаю получше твоего.
М: Я жила там не один год! Я все видела собственными глазами!
Ф: Ты видела. А я испытал.

Меррилль: Наверное, твой хозяин был ужасным человеком, раз ты возненавидел всех магов.
Фенрис: Он остается ужасным человеком. Он еще не умер.
Меррилль: не все мы похожи на него.
Фенрис: Как часто я это слышу. И как часто узнаю, что это не так.
Меррилль: Хранители бывают разные. Они существуют, чтобы хранить традиции и защищать свой народ.
Фенрис: И никто из них не поддался демону. И не обратился к магии крови.
Меррилль: С тобой невозможно разговаривать.

Фенрис:Тебе жалко ее?
Мериль:Какая тебе разница,это просто еще одна магесса которая погибла.
Фенрис:Она была тебе как мать?
Мериль:Да,она любила меня и наставляла.
Фенрис:Мне не жалко того что она погибла.
Мериль:Что?!
Фенрис:Мне жалко ее из за того,что она погибла за тебя.

Разговоры троих героев

Фенрис и Андерс и Варрик около «Висельника»
В: Не как не пойму название. Здесь кого-то повесили?
А: Думаю, это потому, что когда люди напиваются они как повешенные
В: Тут и правда вешали. За ноги. Пока жертвы не умирали с голоду
Ф(смеясь) : Тогда хорошо, что они были пьяные


Андерс, Варрик и Главный Герой
А: Кипящий котел
В: Слишком прозаично. Пещера полная голодный медведей, только что со спячки
А: Легко отделается. Может, макнуть в золотой расплав и поставить как статую во дворе наместника?
В: О-о-о, вот это уже поэтично!
ГГ: Что вы там обсуждаете?
В: Что сделаем с Бартрандом, когда отыщем
А: Есть предложения?

Изабелла и Себастиан.

- Я вижу Меррил была права.
- О чём?
- У тебя очень яркие доспехи.
- Ну...
- О, чёрт! Морщинки! У меня между бровей морщинки!
- Изабелла...
- Стой смирно!

Варрик и Карвер

К: Варрик.
В: Карвер.
К:Ты все еще считаешь, что помогаешь нам, загоняя в долговое рабство к своему брату?
В:Ты все еще ездишь в дамском седле и крысишься на тех, кто обгоняет?

Себастиан - Авелин

Себастиан: Ты часто сталкиваешься по делам с рыцарем командором?
Авелин: Вот об этом, пожалуйста, не надо. Я не храмовница, а капитан стражи. Мы берем под стражу воров и взломщиков. Рыцарю-командору до нас дела нет.
Себастиан: Владычица Эльтина обеспокоена поведением Мередит. Она перестала внимать советам Церкви.
Авелин: Ей приходится нелегко. Против неё объединились кое-какие силы в городе.
Себастиан: Очевидно, что нашим храмовникам необходимы сильные предводители.
Авелин: Пока что-то не изменится, наш предводитель - Мередит. И мы должны поддерживать всем, чем можем.

Себастан - Фенрис

Себастиан: Знаешь, когда я отправлюсь в Стархевен, ты можешь пойти со мной
Фенрис: И что я там буду делать?
Себастиан: Ты прекрасный воин. Если ты сможешь обучить других сражаться так же, я буду непобедим.
Фенрис: Я не предводитель. И не думаю, что люди захотят у меня учится.
Себастиан: Тогда почему тебе не обучать эльфов? Уверен, многие их них по достоинству оценят твои достижения.
Фенрис: Я… Ничего не достигал.
Себастиан: Разве? Ты самостоятельный мужчина, живешь, как считаешь нужным. Этого мало? Ты себя недооцениваешь.
Фенрис: Ты слишком любезен.
Себастиан: Вовсе нет. Подумай об этом.

Меррилль - Авелин

Меррилль: Я хочу узнать побольше о службе стражников, Авелин.
Авелин: По-моему, эта работа тебе не подходит.
Меррилль: Я знаю. Но если я буду стражником, может, меня не поймают.
Авелин: Вот этого тебе не стоило говорить.
Меррилль: Почему?
Авелин: Потому что… А, забудь.

Авелин - Беттани

Авелин: Ты довольно сдержана.
Бетани: Для мага. ты хочешь сказать.
Авелин: Для человека с фамилией Хоук. И для мага, да.
Бетани: Вот у тебя есть меч. Почему ты не рубишь всех направо и налево?
Авелин: Хорошая аналогия. Но меч я могу выбросить.
Бетани: Поверь, я тоже пыталась.

Бетани: Уэсли был из Лотерингской церкви? Я даже не помню его там.
Авелин: Он служил-то в другом месте. Тогда, под Остагаром, он искал меня. А что, ты знаешь всех лотерингских храмовников?
Бетани: А как бы я тогда определяла, когда надо прятаться?

Бетани - Варик

Бетани: я вижу ты не очень то жалуешь брата?
Варрик: Ну ты прямо мысли читаешь. Неужто магия крови?
Бетани: У меня был брат-близнец. Его звали Карвер. Он не раз прибивал мою косу гвоздями к кровати, пока я спала. В жизни бы не подумала, что мне его будет так не хватать.
Варрик: Сочувствую по поводу брата. Эй, хочешь, бери моего! Я им не пользуюсь...

Бетани: Ты когда-нибудь жалел, что живёшь не в Орзаммаре?
Варрик: Предки, помилуй, конечно, нет! Ты хоть знаешь, что такое этот Орзаммар? Тесный тоннели, полные нажьего дерьма и вони немытых тел. И каждый кругом думает, что лучше тебя потому что его пра-пра-прадедушка изобрёл водяные часы или вроде того.
Бетани:: но это же твой народ. Ты никогда не задумывался, какой была бы жизнь там?
Варрик: У меня хорошее воображение. Зачем тратить его впустую?

Бетани: Ты и вправду не боишься магов-отступников? Нисколечко?
Варрик: Солнышко, если ты еще не заметила, я гном.
Бетани: Гномы, знаешь ли, не полностью невосприимчивы к магии.
Варрик: Нет-нет, не в этом дело! Я имел в виду, что в этом городе есть по меньшей мере три десятка типов, которые охотно бы вырезали мою семейку из-за торговых сделок. Кто станет опасаться магов-отступников, если ему в спину дышит торговая гильдия?
Бетани: В таком случае, понимаю.

Бетани: Твоя семья раньше была знатной, верно?
Варрик: С некоторой точки зрения.
Бетани: Ты когда-нибудь задумывался о том, какой была бы твоя жизнь, если бы вы остались знатью?
Варрик: Быть знатью, Солнышко, означает всего лишь жить шикарно. Это у меня есть.
Бетани: А еще есть власть. И обязанности.
Варрик: Имения, слуги, вложения капитала, наемники, убийцы? Всё это у нас уже есть. Здесь светит солнце и никто не зовёт меня милордом. Думаю, я это как-нибудь переживу.

Варрик: Ну… миледи Солнышко, теперь, когда ты стала знатной дамой, что ты сделаешь, прежде всего?
Бетани: Знатной дамой без титула и состояния? Видимо, отправлюсь искать работу.
Варрик: Практичность. Миледи, пристала только крестьянам. Ты должна отметить своё возвышение как-нибудь более легкомысленно.
Бетани: Например?
Варрик: Пойти на рынок в Верхнем городе и повозмущаться, что нигде нет орлесианского шелка под цвет твоих глаз.
Бетани: А что, если такой шелк найдется? Что мне тогда делать?
Варрик: Объявить, что тебя нагло копируют, и потребовать компенсации. У знатной дамы, Солнышко, всегда есть наготове какая-нибудь претензия.

Бетани - Меррилль

Бетани: Значит, у долийцев нет Круга?
Меррилль: Всех детей с магическим даром обучают Хранители. Если надо, то в другом клане. Магия - это дар Творцов. Почему бы его не использовать? Со стороны людей это прост расточительно, запирать магов под замок, когда они могут причинить столько добра.
Бетани: Но… ты же занимаешься магией крови.

Меррилль: Ты счастливая.
Бетани: Это как же ты определила?
Меррилль: Мне всегда хотелось иметь сестру и большую семью. Это наверное, чудесно. Никогда не останешься в одиночестве!
Бетани: Это и правда чудесно. Хотя без дяди Гамлена было бы еще лучше.

Бетани: Значит, Хранительница… твоя мама?
Меррилль: Нет. Я покинула свой клан еще ребенком. И стала для хранительницы первой. Родителей я не видела уже десять лет.
Бетани: Прости! Мой отец погиб во время Мора. Наверное, ты по ним очень скучаешь.
Меррилль: Я помню, как мама пела мне, когда я болела в детстве. Вот этого мне не хватает больше всего. У Хранительницы нет ни слуха, ни голоса.

Меррилль: Если бы ты смогла бы сделать что хочешь - совсем-совсем что хочешь, - что бы ты сделала?
Бетани: Это просто. Стала бы нормальной. Безо всякой магии, просто… обычной девушкой.
Меррилль: Правда? Не облетела бы весь Тедас? Не съела бы торт размером с Киркволл? Не приручила бы детёныша грифона?
Бетани: Хм. А это идея. От грифончика я бы не отказалась.
Меррилль: Я бы своего назвала бы Пернатиком.

Авелин и Варрик

Авелин: Варрик, ты чем-нибудь занимаешься?
Варрик: О, увлекательные тесты на профориентацию. И я от них не ушел. О радость-то такая.
Авелин: Смотришь, слушаешь, рассказываешь. Это всё?
Варрик: А, ты отметаешь абсолютно бесполезные и невероятно опасные варианты.
Авелин: не понимаю, о чём ты.
Варрик: Я о том, что деньги можно получить не только за рассказы, но и за молчание. Это как если бы тебе платили за охрану или за её отсутствие.
Авелин: как по мне, ты говоришь ерунду.

Варрик и Меррилль.

Меррилль: Я никогда раньше не встречала гномов.
Варрик: Это потому что ты много резвилась в лесах, Маргаритка. А гномы резвится не любят.
Меррилль: Долийцы тоже резвиться не любят. И уж точно не в лесах.
Варрик: У вас есть священные резвильные угодья?
Меррилль: Нет. Просто не в лесах. Деревья могут быть ревнивы.
Варрик: Но всё-таки вы резвитесь?
Меррилль: Конечно! Иначе мы бы не были эльфами.

В: Ну что, Маргаритка, слыхал я, ты побывала в садах наместника.
М: Они просто громадные! И там почти всегда ни души. Почему люди не ходят на них любоваться?
В: Наверное, потому, что это частная собственность и ее охраняет стража.
М: Мне вот и показалось, что у всех этих людей очень уж суровый вид.

М: Такое красивое имя - Бьянка.
В: Я ей передам, Маргаритка.
М: Но она же тебя на самом деле не слышит?
В: Конечно, слышит. Что за странный вопрос.
М: Подожди, мы говорим о твоем арбалете или о чем-то еще?

Меррилль: Огромное спасибо, Варрик, что тогда помог мне!
Варрик: Значит, ты добралась до эльфинажа целой и невредимой?
Меррилль: Я не знаю, как я очутилась в Клоаке. Просто в Киркволле слишком много закоулков.
Варрик: Тот моток веревки всё еще при тебе?
Меррилль: Я оставила его дома. Но ты не беспокойся! Я не заблужусь, пока мы ходим с Хоук.
Варрик: Возьми его в следующий раз, Маргаритка. Просто так, на всякий случай.

Меррилль: Ты напоминаешь мне Хагрена Пайвена, Варрик. Только ты моложе. И ниже. И не такой серьёзный.
Варрик: Да, сильное сходство.
Меррилль: Ага. Он рассказывает истории, и ты тоже. Хотя у него ни одна история не начинается с фразы "Без дураков, я там был"
Варрик: Надо бы ему подбросить парочку историй получше.

Себастиан и Андерс.

А:-Что это у тебя в паху? Лицо Андрасте?
С:-Что?
А:-Вот эта...пряжка на поясе. На ней ведь Андрасте?
С:-Эти доспехи заказал мой отец, когда я дал церковные обеты.
А:-Просто мне бы, скажем, не хотелось, чтобы Создатель увидел, как я каждое утро просовываю между ног голову Его невесты

Изабелла и Мерилл

М- Хоук хороший, добрый, понимающий.
И- Ты раздевалась?
М- * зашипела* Исссабелла!
И- Оу, значит понравилось

М.И чем я тебе приглянулась?Наверное, я выгляжу такой скучной.
И.С чего это вдруг?
М.У тебя... такая увлекательная жизнь.Приключения,поединки,страстные любовные похождения.Моя жизнь по сравнению с этим-как засохшее печенье. (Вздыхает)Хотела бы я жить так, как ты.
И.Нет.Тебе не стоит жить так как я.
М.Почему?
И.Потому что у тебя доброе сердце,и ты заслуживаешь лучшего.

М: На что был похож Лломеррин? Я никогда не слыхала, чтобы там бывали долийцы.
И: Не думаю, что твои сородичи много кочевали по островам.
М: Пожалуй, нет.
И: Тогда и не стоит смолить повозки. Боюсь, Лломеррин к долийцам не готов.
М: О чем ты? Мы расстроим тамошних жителей?
И: Это не то место, где можно укрыться от чужого интереса. Откажи хотя бы гадалке - и тебя выгонят из города взашей.

Варрик и Себастиан

В - А как у вас там - в Стархевене?
С - Да так же... Только покойников меньше.
В - У вас нету Хоука!

Фенрис и Изабелла:

И: Обожаю, когда на мужчине такие узоры.
Ф: На "мужчинах", ты хочешь сказать.
И: Там, откуда я родом, их называют татуировками. Все моряки себе их делают.
Ф: Но, надо полагать, не из лириума.
И: Да уж. И рисунки другие. Как правило, сиськи.
Ф: Наверное, пара сисек из лириума у меня на груди исправила бы положение.
И: Это ж я. Люблю помогать.

Ф: Значит, реликвия, которую ты считала потерянной...
И: Какие милые у тебя глаза.
Ф: У меня... милые глаза?
И: У вас, эльфов, у всех прелестные глаза, даже у мужчин. Так и хочется наковырять и сделать ожерелье.
Ф: Не советую пробовать.
И: О, я и так не думала пробовать. У меня есть на то причина.
Ф: Забудь, что я сказал.

И. Та ночь ...не выходит из головы.
Ф.Что ж, тогда увидимся этой ночью.
И.Как-то это слишком прямолинейно.
Ф.Я подумал,что можно сразу к делу.А ты ждала цветов или чего-то такого?
И.Не говори глупости.
Ф.Тогда увидимся ночью.

Андерс и Карвер

К: Что ты так смотришь?
А: Твои сестры обе... были... магессы, как отец?
К: Да. А я нет. И что с того?
А: Ничего, не всегда это передается по наследству. Но хорошо, что ты представляешь себе наше положение.
К: Засунь свое положение сам знаешь куда.

А: Жаль твою сестру. Она, похоже, была особенная.
К: Это потому, что магесса?
А: Другая твоя сестра говорит, что Бетани была хорошим человеком. Она не упускала возможности помочь людям.
К: Да-да. Наверняка Церковь уже обустроила часовню с ее портретом.
А: Я просто хотел сказать что-нибудь хорошее.
К: Лучше говори гадости. Тебе это больше идет.

А: Хороший денек для прогулки по Глубинным тропам, правда?
А: Мор, сырость, гнусная тьма, в которой кишат зараженные скверной крысы...
К: Заткнись.
А: По-моему, ты воспринимаешь все близко к сердцу.
К: Я протыкаю всех близко к сердцу. Длинным мечом.
А: Да уж. Интересно, чем в себе ты так недоволен, что у тебя такой длинный меч?

разное

Фенрис и Гамлен Амелл
Гамлен: ну..и кто у вас мужчина?
Фенрис: иногда мы бросаем монетку


ссылка на источник www.gamer.ru/dragon-age-2/razgovorchiki-v-stroy...

@темы: Dragon Age 2, Юмор

---

[Остынь, Альмейда!]

Вопрос по прохождению.

спойлер

Народ, а никто не знает как-нибудь можно не убивать Аришока? А то уж больно мне этот чувак нравится. Валить и трахать *О*
А я второй раз прохожу и второй раз приходится его убивать на дуэли ТТ печаль же.
ПОПРАВКА: кроме варианта с отдачей Изабеллы.

@темы: Dragon Age 2

---

Оффтопом

[мимокрокодил11]

Народ, а никто тут форумку по Dragon Age не водит? Ужасно хочется погонять.

---

Каллен опечаллен этим постом

[Рил, веснушки, мурчание и другие нежные вещи]

Сегодня нам с Капитаном было очень плохо. Сон разума понарожал ТАКОГО....

ВНИМАНИЕ! В посте присутствует неограниченное количество неадеквата, вызванного перепрохождениями за магов.
Ну ладно, у Капитана просто... tender magic flower. А у нас - настоящий боевой пидорас, который знает кунг-фу, пристраивается ко всем сзади и пытался схватить Авелин за задницу (зафиксировать, увы, не удалось). Что это чудо с "рожей шире газеты" (с) пыталось сделать с Фенрисом, вообще молчу.

отдельное спасибо спонсору выпуска Eskarin, 3мя скриншотами которой мы воспользовались))

Так вот.

3 демотиватора здесь

Нет, серьезно пристраивался к Карверу.


Жег напалмом.


а потом наши воины делали ЭТО. посрамили Цескаридзе, и, естественно, бедного невидимого колдовского ужаса, на которого они и пикируют. Повезло ему, что он под текстуры провалился и не видел этого.


а еще у нас есть... комегз. Существование которого можно оправдать только

лицами

ЕБЛИЩАМИ, которые не должны были пропасть втуне.

NC-41 под катом

@темы: Anders, Dragon Age 2, Varric, Carver, Isabela, Юмор, Aveline, Скриншоты

---

мой мем по Dragon Age II

[мимокрокодил11]

Ыть. Ищо один мем от мну. В том же стиле, и с фирменными косяками. =_=

тык

---

[TheOutsider]

Fenris by ~maruhana-bachi on deviantART

@темы: Фанарт, Fenris

---

[Moferiah]

Возможно многие знают сайт с вылупляющимися зверьками (и не только) Squiby. Оказалось и на тему DA там кое-что сделали. Возможно кому-то покажется интересным.

@темы: Anders, Zevran, Ссылки

---

DAO vs DA2

[~малиновка~]

Уже был опрос в духе "какую из двух игр вы бы посоветовали человеку, не знакомому с серией", но там все сошлись на том, что все зависит от человека, которому, собственно, предстоит советовать. Поэтому на этот раз поставлю вопрос по-другому: какая игра лично вам ближе, роднее, интереснее и дальше по списку? Причины могут быть самые разные, как объективные, так и субъективные. Иногда ведь даже один-единственный полюбившийся персонаж может изменить представление обо всей игре и заставить полюбить и ее тоже вопреки всем недостаткам.
Очень надеюсь, что голосование не перерастет в холивар.

Итак.

Вопрос: Что больше любим?

1. DAO		111	(34.37%)
2. DA2		106	(32.82%)
3. одинаково		106	(32.82%)
Всего:		323

@темы: Обсуждения

---

[black coffee.]

Косплеем это назвать нельзя, но, мне кажется, получилось забавно))
Поэтому решила повесить и сюда)

Под катом фото и одно словечко матом ^^

***

***

@темы: Творчество

---

"Все сказки наутро кончаются былью" Хоук\Андерс

[~Хару-Ичиго~]

Название: Все сказки наутро кончаются былью
Автор:  ~Хару-Ичиго~
Бета: сам себе бета
Категория:Dragon Age II
Рейтинг:R - за насилие
Персонажи и пейринги:мХоук\Андерс, Бетани, Варрик, ОС
Жанр:постканон, ангст, романс, дэсфик
Аннотация: Прошло двадцать лет. Всё, что случилось с Защитником и его друзьями, давно стало сказкой. Но не для всех.
Предупреждения: Смерть персонажей
От автора: Длинное и загрузное, но, надеюсь, вам понравится.
Примечания: "Если будет достаточно тряпья, он будет знать ее имя..." - цитата из стихотворения У. Б. Йейтса "Похвала".
Статус: закончен




Ведь каждый, кто на свете жил,
Любимых убивал,
Один - жестокостью, другой -
Отравою похвал,
Коварным поцелуем - трус,
А смелый - наповал.

О.Уайлд "Баллада Рэдингской тюрьмы"



Ужин давно закончился, молитвы были произнесены и все уже собирались ложиться спать, как в дверь постучали. В тёплом общем зале, где под потолком, как клубы дыма, собирался гул голосов, наступила тишина.
В церкви никого не ждали в такое время, и теперь, в головах двадцати детей и двух взрослых волшебниц, билась, как испуганная птица в клетке, одна мысль: "Кто это?".
Колинда, волшебница помоложе, всё свободное время тратившая на изучение боевой магии привычным движением взялась за посох. Конечно, порождения тьмы не стучат в двери, но мало ли кто может бродить здесь, на пустошах, возле полуразрушенного храма...
- Это Ястреб, - вдруг произнёс серьёзный, детский голосок за спиной Колинды.
- Сама ты Ястреб! Не верь ей, Колинда, врёт она всё!
- Нет, не вру! Не вру! Я видела во сне, что Ястреб придёт с севера и принесёт нам ёлку!
- Станет он тащить ёлку от самого Бресилиана! Колинда, скажи ей!
Колинда вздохнула и обернулась. Эти двое ссорились бы даже у Архидемона в пасти; Мартина, серьёзная девочка с русыми косичками, везде таскающая за собой какого-то странного тряпичного зверя, набитого опилками - то ли мабари, то ли кота, и вечно отирающийся рядом с ней задиристый Голан - маленький, смуглый эльф с горящими, как звёзды, глазами. Он до смерти завидовал тому, что Мартина единственная из всех умела видеть пророческие сны и всегда знала, когда придёт Ястреб.
- А ну, тихо! И отойдите от двери! - гаркнула Колинда. - Hahren na melana sahlin!
- Emma ir abelas, - ответили из-за двери. Короткая секунда узнавания, и зал огласился радостными криками.
- Ястреб! Ястреб пришёл! - все дети, даже самые маленькие и сонные, сразу же повскакивали с тюфяков. Ястреб часто приходил, пока они жили в Вольной Марке, и его приход всегда означал, что можно не спать допоздна, слушать вести со всех концов света и есть сладости. А ещё, Ястреб рассказывал сказки о таких вещах, о которых даже барды не поют - сказки таинственные и опасные.
Дверь открылась не сразу, а когда открылась, к потолку брызнул напуганный и счастливый визг - вместо Ястреба в открытую створку втиснулось что-то большое, зелёное, колючее, пахнущее морозом и снегом.
- Ёлка! Ура, ёлка!
Бетани, седая волшебница с убранными в пучок волосами, до этого стоявшая у очага, тоже подошла полюбоваться на заснеженную, разлапистую ель, от которой даже в церкви стало тесно.
- Что ты, братец, не нужно было, - для проформы сказала она, пытаясь разглядеть за зелёными ветками Ястреба.
"Постарел", - отметила она про себя. - "Похудел... но глаза как всегда ясные. Ох, Гаррет-Гаррет..."
Брат уже много лет как не называл себя этим именем, но Бетани так и не привыкла. "Ястреб" - придумает тоже! Он - Гаррет Хоук, им и останется, по крайней мере, для неё.
Колинда, ругаясь, оттащила ёлку в угол, сопровождаемая оравой малышни, и задумавшаяся Бетани не успела опомниться, как брат сграбастал её и приподнял, крепко прижав к холодной стальной кирасе. От него пахло морозом и антиванским табаком - в последние годы начал курить трубку, не смотря на то, что сестра этого не одобряла.
- Как ты тут без меня, сестрёнка? - голос у него тоже был чуть хрипловатый, прокуренный, но всё ещё глубокий и звучный, как в молодости. Внушающий доверие. Неудивительно, что детям он казался чем-то вроде Рождественского Деда - смуглый, румяный, с седой бородой и лучистыми морщинками в уголках глаз. Стройный, сильный, мускулистый и надёжный, как скала, грозный Защитник Киркволла, каким его изображают на гравюрах... но никто уже не признал бы в нём Гаррета Хоука - для этих детей Защитник стал легендой, сказкой. С тех пор, как Хоук ушёл из вольного города и стал называться Ястребом, прошло без малого двадцать лет. Нелёгких лет для всего мира и для маленькой компании друзей, почти семьи, которая когда-то вышла за ворота Вольного Города, чтобы никогда не вернуться, и ни один храмовник не посмел её остановить. Где она теперь? Распалась так, что не соберёшь.
- Мы решили задержаться здесь из-за снегопада. Сам знаешь, до озера Каленхад неблизкий путь и в канун Нового года лучше быть в тепле, возле очага. - Она понизила голос. - Вчера и позавчера приходили то какие-то наёмники, то порождения тьмы... но мы этого не услышали. Только наутро нашли их изуродованные трупы, будто кто-то спас нас. Я думала, это был ты... Надеялась. Братец, мне кажется, что за нами кто-то следит, и я не знаю, с добрыми ли намерениями.
Лицо Хоука омрачилось, глубокая морщина пересекла лоб.
- Значит, я останусь с вами и прослежу, чтобы вы дошли до Башни.
Бетани кивнула. Она знала, что Гаррет всегда готов помочь ей и детям, но стоило ли говорить ему, что убийца явно пользовался магией?
- Есть какие-нибудь вести из Киркволла? - спросила она.
- Одержимые, - коротко отозвался Хоук, сбрасывая с плеча увесистый мешок.
" Опять принёс какие-нибудь пряники, окаменевшие с мороза", - с улыбкой решила Бетани, но от короткого ответа, таившего в себе так много смысла, улыбка её померкла. Снова одержимые, снова малефикары - то, от чего они с детьми бежали в Ферелден... прошло двадцать лет, и с каждым годом опьянённых запретными плодами, становится всё больше. Она хотела сказать, что не нужно Гаррету больше плавать в Вольную Марку, что это опасно, но вместо этого только крикнула Колинде, чтобы налила Ястребу похлёбки.
Кто-то требовательно подёргал Хоука за штанину. Мартина - его любимица. Бетани подозревала, что брат покровительствовал Мартине из-за того, что она, худенькая, русоволосая и кареглазая малышка из Андерфельса, больше всего на свете ненавидевшая несправедливость, именно ненавидевшая, горячо и до слёз, напоминала ему об Андерсе.
- Ястреб, а ты расскажешь сказку?
Хоук присел перед ней на корточки, одновременно развязывая мешок.
- Сказку? Пожалуй, что расскажу. - Он вытащил из мешка карамельного петушка на палочке, заледеневшего не хуже сосульки и вручил его Мартине. Стоило ему это сделать, как к мешку со всех сторон потянулись маленькие руки - всем хотелось сладостей.
- Расскавы пво Увасново Волка! - потребовал Голан, запихав леденец в рот целиком.
- Нет, лучше про Серого Стража!
- Дайте человеку поесть! - прикрикнула Колинда, и, дождавшись, пока Хоук усядется у огня, подала ему миску с мясной похлёбкой. - Что за дети! Вы уж простите их, Ястреб.
Колинда родилась в год раскола церкви и понимание того, что она находится под одной крышей с живой легендой, наполняло её благоговением и гордостью. То, что для неё и детей было просто сказкой о подвигах, для этого седого, крепкого, похожего на вековой дуб мужчины в старых, потёртых доспехах было жизнью, его прошлым, полным горя и радостей.
- Ничего, Колинда. А ты подросла... но тебе тоже хочется сказку, правда?
- Вечно вы шутите, Ястреб! - она зарумянилась и отмахнулась. - Мне бы новостей из Вольной Марки.
- Потом, - Хоук кивнул на детей, занятых леденцами. - Сказка лучше того, что я там видел. Любая.
Мартина просунулась ему под локоть и доверчиво устроила своего зверя на гарретовском колене.
- Расскажи сказку про доброго мага, - тихо попросила она.
Бетани вздохнула. Она не знала, с чего вдруг Гаррет, в порыве то ли ностальгии, то ли желания поделиться с кем-то рассказал малышам эту историю. Сказку. Да, лучше пусть это будет сказкой.
- Нет, Мартина, не расскажу, ты опять будешь плакать.
- Не буду, Ястреб, миленький, не буду!
Все знали, что она врёт - Мартина всегда начинала плакать, стоило Хоуку добраться до середины.
- Расскажи, Ястреб, а то она и так разноется!
- Да, расскажи, расскажи!
Колинда легонько стукнула Голана, пытающегося отобрать у кого-то из младших петушка, по макушке.
- Ну вот, опять! Тихо вы!
Хоук откашлялся, и, не дожидаясь, пока она угомонит ребятню, негромко начал, глядя в огонь:
- Давным-давно, в одном королевстве...
- В Ферелдене! - крикнул кто-то.
- Может и в Ферелдене, но было это давным-давно - жил на свете маг.
- Добрый маг, - тихонько подсказала Мартина.
- Добрый маг, - согласился Хоук. - И жил он в Башне Круга, что стояла на берегу глубокого озера. Надо вам сказать, что в те времена маги не могли колдовать так свободно, как сейчас - они все сидели в высоких башнях и за каждым из них присматривали рыцари-храмовники. Были среди рыцарей добрые, были и злые, но каждый из них был готов убить мага, если только заподозрит в нём одержимого. - Он поворошил прутом угли и подкинул новое полено. - Чем больше проходило времени, тем больше храмовники начинали бояться магов. Они отбирали детей у их родителей и запрещали им видеться с семьёй, они притесняли магов и наказывали их как хотели, даже за те дела, которых маги не совершали. Тот маг, о котором я вам расскажу, не хотел такой жизни. Он пытался бежать из башни ещё и ещё, снова и снова, но каждый раз его ловили и возвращали обратно... кроме самого последнего раза.

В зале стояла тишина, нарушаемая только похрустыванием леденцов. Все затаили дыхание, хоть и слышали эту историю не впервые и могли рассказать её сами, без запинки. Сами-то сами, но ведь когда рассказывает Ястреб, это совсем другое!
- Однажды, сбежав в десятый раз, маг брёл то по горным дорогам, то по лесным тропам, пока, усталый и измученный, не набрёл на форпост Серых Стражей и решил остаться у них. Стражи приняли к себе его с радостью, ведь он был действительно самым добрым, храбрым, сильным и умным человеком, который встречался им за последние годы. Он и сам был рад тому, что нашёл новый дом, но только одно омрачало его радость - пока он был на свободе, его друзья и любимые всё так же страдали под гнётом Церкви. От этого он не находил себе места. "Зачем?", - спрашивал он себя. - "Почему маги должны страдать? Что плохого они сделали? Зачем ждать, пока, от отчаяния, они начнут призывать демонов, чтобы освободиться?" Он спрашивал себя, но не находил ответа в своём сердце и это делало его скорбь ещё более глубокой...
В тишине почти неслышно всхлипнула Мартина. Ей было жалко всех в этой истории - наверное, поэтому Хоук приметил её. Мартина была единственной, кто плакал о добром маге, который хотел как лучше.
- И вот, когда он совсем уж было отчаялся найти того, кто поможет ему в его горе, дух из Тени встал у него на пути. - Последние слова Хоук произнёс почти шёпотом, пытаясь передать, какой таинственной, страшной и жуткой была эта встреча. - "Я - дух Справедливости. Я знаю, какая боль терзает тебя", - сказал дух. - "Но я также знаю, что одному тебе не справиться, смертный. Из своей Тени я вижу, как сильна Церковь, как боятся её маги, вижу, что никто не может поднять мятеж, а те, кто поднимают его, призвав демонов, недостойны носить посох и одеяния. Что же ты будешь делать?".
И маг ответил ему...
- "Я впущу тебя в своё тело и душу, а взамен ты поможешь мне сокрушить зло!" - восторженно, нараспев подхватили сразу несколько голосов. Каждый раз, слыша этот стройный хор Хоук внутренне содрогался, каждый раз думая, не станут ли эти дети, вдохновившись сказкой о Справедливости, одержимыми? С другой стороны, их восторг льстил ему, ведь эту фразу он от начала до конца выдумал сам.
- И так они слились воедино, - тяжело вздохнув, продолжил он. - И никто уже не смог бы точно сказать, где кончается душа мага и начинается дух Справедливости... но что случилось потом? - Гаррет обвёл глазами притихших малышей, но никто из них не ответил. - Маг потерял частичку себя. Он больше не мог так же шутить и веселиться в тавернах, как раньше, не мог оставаться спокойным и добрым - стоило храмовникам приблизиться к нему, как его глаза начинали полыхать синим пламенем от гнева и дух занимал его место. Почему это случилось? Говорят, что боль и ненависть мага были так сильны, что вместо его души и духа справедливости появилось новое существо... Месть.
Бетани резко развернулась на каблуках, и вышла во двор. Вторую часть истории она знала хорошо, даже слишком хорошо. Почему брат рассказывал её снова и снова? Без подробностей, слишком красиво, но каждое его слово поднимало из памяти образы. Вот они с Гарретом, молодые, беженцы из Лотеринга, наёмники, стоят перед худым, напряжённым Стражем в накидке из перьев, и, чем дольше Гаррет смотрит на него, тем сильнее меняется его взгляд. Голубые глаза, холодные и светлые, темнеют, рука поглаживает рукоять кинжала и голос становится низким, бархатистым... тогда она ещё не догадалась, что всё это значило, просто раздражённо подумала, что лучше бы глупый брат флиртовал с девушками. Кто мог знать тогда, что эти двое проживут вместе столько лет, обожая друг друга, мучая друг друга, и что всё кончится так... как кончилось?
Она постояла немного, прикрыв глаза и вдыхая морозный воздух. Странно, но увидев обугленные трупы наёмников, она сразу подумала об Андерсе. Кто ещё стал бы защищать с такой жестокостью?
- Уходи к Андрасте, друг. Успокойся. Нам не нужна твоя помощь, тебе не нужно больше сражаться, - еле слышно прошептала она и устыдилась собственной глупости. Как будто неуспокоенный дух Андерса действительно поднялся бы из могилы, чтобы их охранять! С тех пор, как Гаррет пошёл за ним в Ферелден и вернулся один, то тут то там стали появляться самозванцы, называвшиеся этим именем, но только те, кто видел лицо Хоука, вернувшегося с Пика Солдата, знали правду. Часть правды.
Бетани постояла ещё, вслушиваясь в звуки диких земель, и тихо вернулась обратно, в тепло.
- ...они с Защитником стали друзьями. Лучшими друзьями, даже жили в одном доме, - продолжал рассказывать Ястреб. - Но маг не мог жить мирно и радоваться, пока его собратья страдали в Казематах. Он знал, что одержим так же, как другие одержимые и не отличается от них, но дух подталкивал его, хотел, чтобы он сверг иго храмовников. И маг послушался его. В назначенный час, когда все поняли, что войны не избежать, кафедральный собор Киркволла осветился изнутри ярким светом...
- Лиловым, - тихонько вставила Мартина.
Хоук замолк.
- Да... верно, лиловым, - медленно произнёс он, будто про себя, но тут же продолжил. - Собор осветился ярким лиловым светом, и мощный магический взрыв разнёс его изнутри на мелкие-мелкие кусочки, которые тут же унеслись в небо. Собор просто исчез. Так началось великое освобождение магов от ига церкви.
- А добрый маг?
Ястреб снял тряпичного кота с колена и отдал девочке.
- А добрый маг, Мартина, ушёл странствовать вместе со своим другом, Защитником. И вместе они освободили много Башен и совершили много подвигов. Конец.
По рядам прокатилось недовольное "ууууу!"
- Что, уже конец? Ты часть про Командора Мередит и её живые статуи пропустил! А другие подвиги? Ты никогда не рассказываешь, Ястреб! - капризно упрекнул Голан.
- Потому что сам не знаю. - Гаррет отставил пустую миску. - И даже если б знал, не рассказал бы - вам, сорванцам, давным-давно спать пора.
- Но Ястрееееб!
- Никаких "Ястреб"! - Хоук схватил мальчишку, подбросил, поймал и опустил на тюфяк. Этот жест вызвал бурю негодования.
- И я! И мне! И я тоже так хочу! - послышалось со всех сторон.
Защитник вздохнул, сообразив, во что ввязался.
- Становитесь в очередь, что с вами делать. И чтоб два раза не подходить!

***
Зал наконец-то окутала благословенная тишина. Дети спокойно спали, Колинда чинила одежду, а Бетани перебирала всевозможные зелья.
- Братец, - тихо позвала она, не оборачиваясь.
- М? - Хоук молча сидел за её спиной, глядя в огонь и прислонив меч к плечу.
- Я никогда тебя не спрашивала... но чем на самом деле всё кончилось? Что было после того, как наши пути разошлись?
- Ты же знаешь. Восстания магов, беснующиеся храмовники, одержимые...
Уходит от ответа. Но понимает, о чём она.
- Нет, я говорю о тебе и Андерсе. Что с вами стало? Как ты его... потерял?
- Я не терял его. Просто, в один прекрасный день проснулся, а его не было рядом. Осталась только записка... Это было через пару месяцев после того как мы ушли из Киркволла. А ещё через год ко мне внезапно пришёл Варрик...
- Стоило догадаться, что наёмник Ястреб, о котором только и говорят, это ты. - Варрик с ухмылкой взгромоздился на стул. Они с Хоуком сидели в таверне на краю маленького, богом забытого городка, удобно укрывшись от чужих глаз в нише.
- Тебя послали убить меня? - Хоук рассмеялся и отёр пивную пену с губ.
- Умоляю, Ястреб, я деловой человек - это я нанимаю убийц, а не они меня. Но кое-кто тут действительно имеет на тебя зуб. Кажется, антиванцы тебя таки узнали. - Варрик говорил небрежно, но Гаррет знал, что он на самом деле беспокоится. Иначе не стал бы шерстить всю округу в поисках таинственного наёмника, дающего сто очков вперёд любому местному, как только услышал, что поблизости рыщут Вороны. Тетрас ничуть не изменился, и это согревало, возвращало во времена, которые теперь, через флёр воспоминаний, казались старыми и добрыми.
- Я их тоже узнал, поэтому вчера они таинственно исчезли. Тебе ведь должны были сказать.
Варрик задумчиво покрутил тяжёлую, деревянную кружку.
- Думаешь, я стал бы тревожить тебя только из-за выскочек с акцентом? Во-первых, увидеть старого друга всегда радость, а во-вторых... - он понизил голос. - Я знаю, где тот, кого ты ищешь.
Он не назвал имени, но Хоук прекрасно знал, о ком речь. Болезненный укол, словно потревожили старую рану, всколыхнул чувство обиды и непонимания, которые он так старательно скрывал... от этого пиво показалось ещё более горьким, чем обычно.
Что толку было искать? Зачем? Посмотреть в глаза и спросить: "почему ты ушёл?" Ответ и так был давно известен, но Гаррет продолжал искать, упорно и фанатично. Это было непросто - Андерса видели то там, то тут, но найти никто не мог - он научился скрываться от храмовников так виртуозно, будто заранее предвидел все их действия.
От храмовников. И от Хоука.
- И где же? - как можно равнодушнее спросил Ястреб.
- Долгая история, так что лучше закажи ещё по кружечке. Я случайно наткнулся на него в таверне вроде этой - ты же знаешь, они все одинаковые. Он даже неособенно скрывался - то ли был в себе уверен, то ли рассчитывал на удачу, то ли устал бегать, - не знаю, но обнялись мы с ним, как родные. Это было... дай подумать... прошлым летом. Выглядел он как обычно, хотя усталый, как чёрт. Говорили с ним за жизнь... но о тебе он ни разу не упомянул. Я, ты уж прости, сказал, "Хоук передаёт тебе привет". Просто чтобы посмотреть, как отреагирует. И знаешь, что?
- Что? - спросил Гаррет. Получилось неожиданно тихо.
- Он спросил "кто такой Хоук?".
Ястреб едва подавил нервный смешок, сдавливающий горло. Андерс... неужели для него всё было так просто?
- И?
- Подожди устраивать истерики от ревности. Я подумал, что он конспирируется. Не хочет, чтобы твоё имя звучало, где зря. Я решил ему намекнуть, говорю: "Хоук. Ястреб. Он же Защитник". И тут он сделал такое, чего я никак не ожидал - схватился за посох, глаза полыхнули... "Я знаю, что Защитник Киркволла хочет меня убить, но пусть приходит сам".
Тут я совсем перестал понимать, что в мире творится, намекаю опять: "Почему убить? Вы с ним, вроде бы, неплохо ладили", а он: "Я с Защитником лично знаком не был, знаю только, что он принял сторону храмовников. Мне этого достаточно". А вот теперь скажи мне, Хоук, что это было? Он не врал, говорил серьёзно. Ты и храмовники, это же бред!
Ястреб молчал. Варрик не торопил его с ответом, просто внимательно разглядывал, пытаясь понять, какое впечатление произвели его слова. Ему было ещё, чем выбить почву у Гаррета из-под ног.
- Молчишь? Ну ладно, это не конец истории. Месяц назад я снова его увидел, в Андерфельсе. Есть там один лютый командор храмовников. Та ещё скотина, если между нами. Мередит хотя бы верила в то, что делает, а этот - просто жадный до власти нагов сын без чести и совести, зато как булочка - с изюминкой. Любил обвинять симпатичных мальчиков-магов в малефикарстве и утаскивать в свои казематы. Дошло до того, что местные мальчишки стали уродовать себе лица, лишь бы ему не приглянуться... если не хочешь, дальше рассказывать не буду.
- Нет, рассказывай. - Хоук буквально вырвал у подавальщицы вторую кружку и бахнул деревянной посудиной о стол так, что половина едва ли не вылилась.
- Так вот, этот командор сумел взять Андерса. Убить такую крупную рыбку ему показалось мало, решил поиграть мускулами и повёз его по стране, показывать народу - вот, мол, как надо обращаться с непокорными магами, а для наглядности... помнишь магов-кунари?
Магов-кунари Хоук отлично помнил - их тяжёлые железные шоры, ошейники, цепи, стягивающие плоть, кандалы, зашитые рты...
Шум кабацкой толпы стал глуше, будто Гаррет слушал его из-под воды. Его с головой накрыло это видение - обнажённый до пояса Андерс в цепях, со скованными за спиной руками, ослеплённый, неспособный сказать ни слова из-за нити, плотно сомкнувшей губы, проходящей через кожу... униженный, растоптанный Андерс и похожий на хищную птицу храмовник, поставивший ему на затылок ногу в железном сабатоне.
- Я должен его спасти. Я должен его спасти. - Хоук даже не заметил, что начал повторяться.
Варрик встал со стула и закинул Бьянку за плечо.
- Понимаю, что ты чувствуешь, друг. Когда я увидел нашего беднягу Блондинчика таким... клянусь тебе, Гаррет Хоук, я заплакал. Наги с ними, с сааребасами, пусть уродуют себя, как хотят, но ни один человек такого не заслужил. Завтра этот командор будет толкать речи здесь, я уже подмазал кого нужно - если удача будет на нашей стороне, мы выживем. И Блондинчик с нами.

- Он не выжил, - тихо произнесла Бетани и поразилась тому, как буднично это прозвучало. Как просто и буднично Гаррет рассказывал об этом, словно всё произошло не с ним. Его боль была такой сильной, что не оставалось сил страдать.
- Почему? Выжил. Мы прождали до вечера следующего дня, но никто не приехал - только потом какие-то торговцы обнаружили перебитый кортеж храмовников и повешенного на сосне командора. Верхнюю половину командора, имею в виду - нижнюю так и не нашли.
- А этот Андерс... он был красивый? - вдруг, совершенно некстати, задумчиво спросила Колинда.
- Имеешь в виду, настолько ли красивый, чтобы по нему так убиваться? - Хоук усмехнулся, но совсем невесело. - Нет, он не был красивым... хотя я не знаю, кто у вас, молодых, теперь считается красавцем, а кто нет, да и не в этом дело. Просто на его лицо хотелось смотреть, вот и всё... хотя вот глаза у него были красивые - карие. Столько лет прошло, а я до сих пор помню - карие глаза, такого цвета, как скорлупа созревшего лесного ореха... да...
Снова повисла тишина.
- Значит, он сбежал, и вы его не нашли?
- Нашёл, Колинда. Через неделю-две, когда я совсем извёлся, мне пришло письмо от Бодана Федика. Они с Сэндалом зашли с товарами на Пик Солдата, и кто-то из Стражей, в разговоре, упомянул, что в охотничьей хижине, в горах выше Пика, поселился какой-то помешанный, но чертовски сильный маг, швыряющийся файерболами во всех, кто подходит ближе, чем на двадцать шагов, и что Стражи со дня на день собираются его оттуда выкурить. Бодан ещё порасспрашивал их и сообразил, кто этот маг такой. Кое-как уговорил Стражей потерпеть и тут же вызвал меня голубиной почтой. Я кинулся туда, загнал лошадь, но добрался вовремя...

Здесь, выше Пика, дышалось с трудом, хоть и почти не было ветра. Засыпанная снегом хижина казалось необитаемой, да и следов не было видно - наверное, пока Хоук поднимался, наверху прошёл снегопад. Гаррет подошёл к хижине ближе, чем на двадцать шагов. Никто не нападал.
- Андерс... - прохрипел он и, откашлявшись, позвал снова. - Андерс!
"Только бы не умер, только бы не умер!" - крутилась в голове бесконечна мысль. Пусть нападает, только бы был жив...
Что-то твёрдое упёрлось ему в затылок.
- Кто ты? - голос звучал приглушённо и незнакомо, будто человек за его спиной пытался говорить, не разжимая губ.
- Твой друг. - Больше всего на свете Хоуку хотелось обернуться и убедиться, что всё в порядке, что это Андерс и он жив-здоров. Хотя бы жив.
- У меня нет друзей.
- У тебя может быть и нет, Справедливость, но у Андерса - есть.
Молчание.
- Ты ведь понимаешь, Хоук, всем будет лучше, если ты перестанешь существовать. Ты нам больше не нужен.
- Вам? Здесь нет "вас", есть только ты, Справедливость. - Белизна снега, искрящегося на солнце, резала глаза и Гаррет просто зажмурился. Зачем держать глаза открытыми, если всё равно не можешь видеть врага?
- Ты ошибаешься. Мы оба здесь.
- Тогда почему у тебя всё ещё зашит рот? Любой человек первым делом избавился бы от ниток, но духу на это наплевать. Андерс всё время говорил, что вы - единое целое и сам в это верил, а что было на самом деле? Ты стёр его воспоминания обо мне, но этого тебе показалось мало, ты просто сожрал его. - Хоук говорил тихо и спокойно, но с каждым словом годами сдерживаемая ненависть толчками выплёскивалась наружу, как кровь из раны. - Но ты правильно сказал Варрику - я пришёл тебя убить.
- Ты мешал человеку, которого называешь Андерсом, двигаться дальше и он предпочёл забыть о тебе. Счастье многих важнее так называемой "любви".
- Что вообще дух может знать о любви?
Прикосновение к затылку исчезло.
- Став его частью я понял, что такое любовь и почему следует её бояться. Я дам тебе шанс, Хоук. Мы сразимся один на один, это будет справедливо.
Гаррет наконец смог обернуться. Андерс выглядел совсем таким, как он представлял его, таким, каким видел его в тяжких ночных кошмарах - тощий, истерзанный, в цепях, с крепко зашитыми губами, зашореный, но уверенно сжимающий в руке посох. По всему его телу расползались яркие, синие трещины, будто дух пытался разорвать тело, каждый шрам и родинку на котором Хоук знал, как свои собственные.

- Значит... - Бетани положила в сундук последнюю склянку с красным, как киноварь, эликсиром. Её руки подрагивали, и склянка жалобно звякнула, становясь на место. - Андерс умер гораздо раньше, чем ты отправился на Пик Солдата.
- Мы со Справедливостью долго сражались, - продолжил Хоук, не обращая на неё внимания. Его лицо было похоже на каменную маску. - Очень долго. Он был силён, даже несмотря на то, что его тело было истощено, и гонял меня по глубокому снегу своими метеоритными дождями и прочим. Не помню, как мы сражались - помню только снег и снег, как метель, до самого неба. Я смотрел и смотрел в эту метель, пытался различить его, насмотреться напоследок на то, что осталось... Я словно слышал, как он говорит "убей меня", мой Андерс, но сражаться высоко в горах, где воздух разреженный, тяжелее, чем здесь, внизу. Я почти сдался, когда он подошёл вплотную - наверное, хотел вморозить меня в лёд, не знаю... нёсся прямо на меня, уже поднял посох... Я готов был упасть, но меня грызла такая обида: как, я прошёл столько миль, чтобы ничего не изменить? Ничего не осталось в душе - только злость на этого идиота, такая, что я на него наорал, вложил всю свою ненависть, выкрикнул его имя... И он остановился.
- Вы просто назвали его "андерсом"? И это подействовало? - Колинда давно уже забыла о шитье.
- Андерсом? Нет, я назвал его по имени. Чудесное было имя.... Я иногда его повторял про себя, как молитву, когда было совсем плохо, и словно прохладный ветерок пустошей Андерфельса меня обдувал. Когда-то Андерс подарил его мне, имя, которое хранил в тайне ото всех, а теперь я вернул подарок, не ожидая, что он остановится. Но он остановился, и я сделал единственную правильную вещь - вонзил кинжал ему в грудь. Я должен был - Андерс, настоящий Андерс был где-то там, внутри этого замученного тела, и только я мог дать ему покой, которого он хотел, который он заслужил.
- А если на самом деле он не хотел покоя? - Колинда так сильно стиснула ткань нижней рубашки, что та чуть не разорвалась. Хоук обернулся к девушке, и она содрогнулась: в его голубых, холодных, как горные озёра глазах, таких молодых и ясных, не было ни намёка на вину, жалость или печаль.
- Значит, я просто так, ни за что, убил единственного человека, которого любил, - ровно ответил он и вновь отвернулся. - Его последними словами были: "Хоук... я вспомнил!". Он умер самим собой и это самое главное.
- Простите, я не хотела вас обидеть. - Колинда снова склонилась над работой, чтобы не показать, как горят щёки.
- Ты правильно спросила, девочка. Когда я сам перестану сомневаться в своих поступках - вскрою себе горло. - Ястреб вздохнул. - Я отнёс его в крепость и рассказал всем, кто он такой. Стражи прибрали его как своего и прощались с ним в главном зале, как со своим. Никогда не забуду, как подошёл, чтобы поцеловать его в лоб в последний раз. Он лежал на каменном столе - волосы ниже плеч, - отрастил , пока странствовал - одеяние с чёрными перьями на плечах - точь-в-точь то, в котором он был, когда уничтожил собор, а лицо... спокойное и совсем молодое, и, клянусь тебе, он будто чуть улыбался, довольно, немножко насмешливо, словно наконец-то сбежал из своей башни.
- Его похоронили там же? Я должна побывать на его могиле, потом, когда всё успокоится. - Бетани украдкой вытерла глаза рукавом. Брат держится, значит ей совсем негоже плакать.
- Нет, похоронил я его выше в горах. Там есть озеро - кристально чистое, вечно укрытое льдом. Ни рыба, ни другая живность там не водятся - слишком холодно. Мы со стражами вырубили прорубь, как могилу, в пояс ему зашили тяжёлые серебряные монеты, от каждого стража по монете, я сам опустил тело... и всё. Он до сих пор там, на дне, спит во льду, как в хрустальной гробнице. Ему не нужно больше бежать, не нужно прятаться, не нужно сражаться, Андерс из Андерфельса обрёл покой. Посмотрите на меня, годы меня не щадят, а он остаётся вечно молодым, таким, каким я его увидел впервые в Киркволле... и Серые Стражи охраняют его сон.
Бетани решительно встала.
- К слову про сон - нам всем давно пора спать. И тебе тоже, брат, ты устал с дороги. Я могу постелить тебе прямо здесь, если ты...
Хоук отрицательно покачал головой.
- Я лучше покараулю. Куда один раз пришли порождения тьмы, туда они заявятся и снова.
Сестра не стала его упрашивать.

***
Ястреб открыл глаза, когда небо понемногу начало синеть перед рассветом. Створка двери была приоткрыта, и за ней виднелась цепочка маленьких следов. Гаррет кивнул своим мыслям, тихо встал, и, стараясь не тревожить спящих, вышел в занимающийся рассвет. Он дошёл по следам до самой реки и остановился, увидев детскую фигурку на высоком берегу; от неё шло ровное, голубое сияние, причудливо освещающее снег, лёд и вывернутые в неестественных позах трупы гарлоков.
Мартина. Маленькая Мартина, с огромным, в два её роста посохом Колинды.
Хоук неторопливо вынул меч из ножен - спешить было некуда.
- Кто ты? - Он боялся услышать ответ. Потому что знал его.
- Если будет достаточно тряпья, он будет знать ее имя. И будет рад, вспоминая его, ибо в старые дни, несмотря на то, что молодые мужчины ее восхваляли, а старики проклинали, среди бедняков - и стар, и млад восхваляли ее, - Мартина обернулась, мягко, снисходительно улыбаясь. В её глазницах играл и переливался синий свет.
- Справедливость.
Синий свет померк, осталась только Мартина, дрожащая на холодном ветру... Она ли?
- И да и нет, Хоук. Больше, чем Справедливость.
- Оставь девочку и уходи, ты своего добился. - Гаррет зло сощурился и рубанул мечом воздух. - Мартина ребёнок, она не заслужила такого наказания.
- Ты ещё не понял? - Она подошла ближе, не обращая внимания на меч.
- Кто ты на самом деле? Ты выдал себя: я никогда не рассказывал этим детям, какого цвета был взрыв - это мог знать только тот, кто видел его собственными глазами.
- И тот, кто сам его устроил. А Мартина... Мартина умерла от кори прошлой весной. Мне жаль, Хоук, мне так жаль... если бы в тот момент у меня было тело, я бы вылечил её, но всё, что я мог - говорить с ней во сне через Тень. Прости. Я знаю, как ты к ней привязался...
Хоук попятился, едва не выронив меч. Силы разом оставили его. Это Справедливость играет злые шутки, не может быть, просто не может быть, чтобы...
- Ты... - прохрипел он. - Я никогда не поверю...
Маленькая рука коснулась холодного лезвия.
- В мире много зла, боли и несправедливости. Раньше некому было сдерживать храмовников, а теперь некому сдерживать магов. Кто будет сторожить сторожей? Справедливость нашёл только одного человека, способного на это, и они слились воедино. Неразрывно. Но ты убил его. Что было делать? Когда этот человек умер, дух сохранил все его мысли, чувства и воспоминания. Всё-всё. Но зачем такой груз бесплотному духу? Он может действовать только человеческими руками. - Взгляды скрестились: спокойный и уверенный с испуганным и растерянным. Взгляд маленькой девочки со взглядом взрослого мужчины. - Я не просто Справедливость. Я - Андерс.
- Нет. - Кончик меча плясал, вычерчивая в воздухе неровный узор.
- Хоук, ты слишком рано убил меня, слишком много ещё не сделано. Просто не рассказывай обо мне никому, это тело - лучшее прикрытие, никто не подумает, что такая пигалица может сражаться с порождениями тьмы и одержимыми...
Клинок рванулся вперёд, прижимаясь острой кромкой к тоненькой шее.
- Хватит. Ты не Андерс, ты просто кукла, которую Справедливость дёргает за ниточки.
- Я - Андерс. Я знаю, ты не веришь в это, но такова реальность. Я - седьмой Андерс. С тех пор, как ты убил настоящего, нас сменилось шестеро, но в то же время, я один. Я буду жить вечно и вечно следить за этим миром, так решил Справедливость.
Из-под лезвия потекла струйка крови. Красной, человеческой.
- Я убью тебя, - тихо произнёс Хоук. Долгие годы он жил, думая, что его любовь обрела покой... и недооценил созданий Тени. Недооценил отчаяние и коварство.
- Убей. Я вернусь снова. - Карие глаза смотрели на него с мольбой. - Пойми, другого выхода нет - теперь я не человек и не дух, я что-то среднее, нет, что-то большее, я...
Снег веером окрасили алые брызги, и обезглавленное тело упало, как подрубленное дерево. Голова откатилась чуть в сторону, глядя на Хоука, пытающегося перевести дух, удивлённым, застывшим взглядом.
"Кого я только что убил?" - тупо и устало подумал Гаррет. Всё было слишком невероятно и неправильно, мир, тщательно создаваемый, рушился обломками. Почему-то эти обломки дребезжали.
Ястреб обернулся - за его спиной стояла Колинда, рядом, в снегу, валялось жестяное ведро. За юбку Колинды держалось несколько малышей. Они смотрели на Ястреба такими же круглыми, ничего не выражающими глазами, как отрубленная голова, и молчали, только рот самой младшей девочки бесшумно открывался всё шире и шире...
- Она была одержимой, - бросил в пустоту Хоук и, вложив окровавленный меч в ножны, пошёл прочь от берега, туда, где белая пустошь сливалась с горизонтом. Пронзительный крик на одной ноте, похожий на вой, рассёк тишину Диких Земель, но он даже не обернулся.

@музыка: Yasuharu Takanashi - Eau de Vie (Shiki OST)

@темы: Anders, Dragon Age 2, Bethany, Varric, Justice, Фанфикшен

---

Помогите пожалуйста!

[Братец Аленушка]

Если я правильно понимаю, раньше была возможность покупать длс не за деньги, а за некоторое количество раскрытых достижений. Такое есть в ДА2 или нет?
И если есть - подскажите плиз, как это сделать? У меня не получается ничего

@темы: Вопрос, Dragon Age 2

---

Просьб

[just mockingbird]

Очень нужны для клипа сейвы с романсом Фени, Хоук фем, дефолтная мордашка с темной стрижкой и красная полоска поперек носа(хотя это опционально)
Если есть у кого, поделитесь плз(

@темы: Fenris

---

Подборка с deviantarta 2

[diversa(i)nt]

Арт разноплановый, так что во избежания травмирования психики ярым поборникам морали и чести просьба воздержаться от посещения данного поста.

@музыка: Bondage Fairies - Gay Wedding

@настроение: похмелье....

@темы: Anders, Flemeth, Dragon Age 2, Isabela, Justice, Юмор, Арт, Sebastian Vael, Фанарт, Fenris, Творчество

---

и еще про Кодекс

[Fourteenth]

В 1 акте в казармах Авелин лежит книга "История Пятого Мора. Том 1". Других я не нашел, но наверно плохо искал, так что обращаюсь за помощью - где и когда можно найти продолжение этой серии?

@темы: Вопрос

---

[seleneeve]

Привет! Помогите пожалуйста...
В первом акте, я ушла на глубинные тропы забыв сделать какой-то квест, как потом(очень сильно потом) выяснилось, в этом квесте я встречаю Фенриса...то есть мне его теперь не заполучить?
И где искать подарки для Андерса?
Спасибо!

@темы: Вопрос, Dragon Age 2

---

Роман с Андерсом

[Dark Star]

Хелп. )

1. Акт: первый. Во время личного квеста и в диалоге после него моя девочка с Андерсом не флиртовала (ибо OOC). Я читала, что в таком случае Андерс может сам проявить к героине романтический интерес (что было бы в моем прохождении просто замечательно), но для этого нужно выбрать некую дипломатическую опцию в диалоге.

О каких именно диалоге/реплике идет речь?

2. И вообще — можно ли завести роман во втором акте, ни разу не состроив Андерсу глазки в первом и не ответив на его интерес?

Заранее спасибо.

@темы: Anders, Вопрос

---

[ler.]

кто романсил Мерриль, хелп)
после второго акта с нуля можно до 100% довести отношения?
и нет ли соответствующих указаний, что и где отвечать, а то я ее логику понять не могу: сочувствуешь ей - ставит минус, иронизируешь - тоже минус. помогите)

@темы: Вопрос, Merrill