MOBIUS DOUBLE FUCK YEAH COMBO REACHAROUND
Опять про магов, но увы, теперь там появилась мерисья.
Автор: Ashfoot
Бета:не нуждаюсь небечено
Рейтинг: G. Да, даже поцелуев нет.
Размер: 4137 слов.
Персонажи: ОЖП-маг(ахтунг, мерисья инсайд!), Йован. на заднем плане тусует пати.
Примечание: опять на кинк.
жен!ГГ-маг/Йован, встреча в темнице Рэдклифа.
В душе ГГ старая дружба борется с ненавистью к магии крови.
джен, качельная структура текста, кто хочет - может усмотреть б-гомерзкий пейринг. что поделать, imma GIGANTIC FAGGOT.
читать можно под . можно не под, а можно и не читать.
Читать. Маленькая Агата Амелл, в отличие от большинства своих сверстников, даже не подозревала, что магов можно и, в общем-то, принято бояться. А чего их бояться, если живешь по соседству с настоящей магической лавкой и иногда за пару грошей приносишь старому зельевару Ларкину связки эльфийского корня, а тот церемонно, медленно и очень смешно благодарит? Если к тебе в дом то и дело стучатся заплутавшие в лабиринте узких денеримских улочек люди и эльфы в красивых золотистых мантиях, приятно и терпко пахнущие чем-то вроде полыни? Мать, правда, этот запах не любит, и никогда не выходит к неожиданным гостям сама, посылая Агату, чтобы та указала правильный путь. Та и рада – маги такие интересные, на вид все разные, а в глаза заглянешь – одно и то же выражение спокойного изучающего любопытства, и зрачки светятся. Как у кошек.
Маленькая Агата Амелл в свои пять лет даже не подозревала, что на дне ее рыжевато-карих, вечно удивленных глаз тоже порой скачут зеленые отблески. Откуда бы, если она – пятая дочь в большой и бедной семье, а единственное в доме зеркало никогда не давали в руки малышам?
Маленькая Агата Амелл, по чистой случайности попавшись на рынке прямо в руки рыцарю-командору Тавишу, даже не подозревала, что всего через два дня ее жизнь изменится всерьез и навсегда.
***
Агата Амелл уныло сидела в редклиффской таверне, не менее уныло поглощала местный, откровенно дерьмовый эль и изредка поглядывала в единственное, маленькое и закопченное окошко над стойкой. Толстый трактирщик Ллойд шустро носился по заведению, подливая немногочисленным и в большинстве своем уже и без того пьяным ополченцам «для храбрости», и то и дело загораживал редкие лучи света, пробивавшиеся сквозь мутное стекло, своим внушительным брюхом.
Как только солнце коснется поверхности озера Каленхад, из замка попрут живые мертвецы – равнодушные, беспощадные и почти неуязвимые. Впрочем, от огня не может спастись почти ни одна живая тварь, ну а мертвая – тем более. Хозяина сельской лавки твари унесли еще прошлой ночью, поэтому никто не мешал Стражам копаться в его запасах, и уж тем более никто не возразил против того, чтобы разлить на у первой линии обороны, на мосту, пару бочек прогорклого, но все еще отлично горящего масла.
Почему же, Создатель обчихай эту проклятую деревню со всеми ее жителями, даже после третьей кружки этого пойла так холодно?.. Агата неловко встала, с хрустом разминая затекшие руки, профилактически ткнула посохом в пузо мгновенно позеленевшего трактирщика и вышла на улицу, не удосужившись закрыть за собой дверь.
В глаза прощальным приветом ударило заходящее солнце, и девушка задержала взгляд на висевшем у самого горизонта, уже начинавшем наливаться тревожным закатным огнем, сияющем диске. Тянуло зажмуриться, прикрыть рукой лицо, глаза слезились – но это, возможно, последний раз, когда двадцатилетняя Агата Амелл, талантливый боевой маг-перевертыш, изгнанная из Круга за пособничество малефикару, видит солнечный свет, и стоит продлить это мгновение сколь можно дольше.
Агата понимала, что ведет себя по меньшей мере глупо, но в Башне Круга солнечный свет был роскошью. Нет, конечно, маги не страдали от рахита, да и вообще были вполне нормально физически развиты, но глухие каменные коридоры, освещенные редкими, голубовато мерцающими магическими светильниками, будут наводить тоску на кого угодно…
***
Агата выскочила из аудитории, прикрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной, запрокинув голову вверх и прижимая к ноздрям грубый холщовый платок. Даже спустя пять лет, проведенных за непрерывными занятиями практической магией, после каждого мало-мальски мощного заклинания из-под ногтей и из носа брызгала кровь – прозрачно-алая, чуть светящаяся мягким голубоватым сиянием… Как у всех магов, и все маги переживают начало обучения, поминутно прижимая к носу полотенце, но у Агаты переходный период тянулся уже слишком долго, и девочке основательно надоело вечно таскать с собой запасы носовых платков.
Храмовник, надзиравший за классом, сочувственно покосился на несчастную. Храмовника звали Гэвин, Гэвин был не из совершенных фанатиков и в проблемах юных магов худо-бедно разбирался – ну, ровно настолько, чтобы не набрасываться на зло сопящую Агату с обыском и обвинениями во всех смертных грехах, - и тем обиднее было стоять с запрокинутой головой, то и дело сглатывая солоноватую жидкость и мысленно перебирая все части тела пророчицы Андрасте. Эх, как жалко, что нельзя выругаться вслух…
Через пару минут, поняв, что кровь так просто не остановить, девочка яростно скомкала платок, прошипела Гэвину что-то про уборную и чуть ли не бегом направилась в означенное помещение.
Впрочем, до сортира она в тот раз так и не добралась. За первым же поворотом ее глазам открылась изумительная картина: пара ловких, поджарых эльфов чуть постарше самой Агаты наступала на одинокого тощего пацана, который не только не пытался сбежать, но наоборот, недобро скалился и пытался сложить непослушные пальцы в… Дыхание Создателя, Знак Огня в узком коридоре – самоубийство! И храмовники все, как назло, куда-то запропастились…
Долго думать малышку Агату отучила еще нелегкая жизнь в большой семье, где даже небольшое промедление за обедом означало остаться без своего, законного куска мяса, а уж в Башне такая способность только приветствовалась. Поэтому она решительно утерла нос крепким кулачком, вышла из-за угла и звонко спросила:
- А что это вы тут делаете, а, парни?
«Парни» синхронно вздрогнули и оглянулись на наглую девчонку. Та вызывающе хмыкнула, - мол, попробуйте, сделайте мне хоть что-нибудь! - начиная, впрочем, понемногу терять уверенность в своих силах, но Создатель все же был на ее стороне. Эльфы, которых Агата уже успела мысленно обозвать «волчатами», быстро переглянулись, один из них что-то раздраженно прошипел другому и, не дожидаясь ответа, заспешил дальше по коридору. Второй, помедлив, последовал за товарищем, на прощание не забыв продемонстрировать взъерошенной жертве кулак.
Агата хихикнула и тут же закашлялась, шаря по карманам в поисках платка. Вот же дура, полезла куда не просили, теперь расхлебывай в прямом смысле…
- Что с тобой? – испугался спасенный ей паренек, прекратил безуспешно ломать пальцы и засуетился вокруг, явно не понимая, что происходит. Везучий, черт…
- Дичего, - пробубнила Агата, снова утирая нос, - иди, куда шел…
- Кровь, да? – смущенно спросил этот наивняк, шагнул ближе и вдруг накрыл ладонью переносицу девочки, сосредоточенно хмурясь. Агата испуганно замерла – в любое другое время она бы безо всяких вопросов двинула в челюсть наглецу, но сейчас растерялась. Ладонь была сухой, горячей и шершавой, кончики пальцев еле заметно двигались, будто вычерчивая на коже странный узор, и вообще…
- Вот… Не болит больше? – наконец отняв руку, спросил спасенный. Агата удивленно шмыгнула носом и обнаружила, что кровь остановилась, а вечный насморк, извести который не помогали никакие аптечные зелья, тоже отступил – возможно, на время, но даже такая передышка казалась спасением. Бить юного целителя сразу расхотелось.
- Тебя зовут-то как, благодетель? – нарочито небрежно буркнула девочка, пряча смущение за грубостью, и принялась отряхивать мантию – тоже для виду, просто чтобы занять руки.
- Я Йован… Ты не думай, это никакая не особенная магия, просто ее изучают немного попозже, и…
- Ладно-ладно, не маг крови, и на том спасибо! – решительно пресекла бормотание Агата и поинтересовалась: - Ты чего там с этими остроухими не поделил?
- Да ничего… Я стараюсь, а не выходит ничего, а они – лучшие, все нормально…
- Ну нет, это кто еще из вас талантливый! – вдруг обиделась Агата, ободряюще хлопнула Йована по плечу, заставив того поморщиться, и непреклонно заявила: - У меня магии вон, через край, если что – поделюсь!
***
Чересчур ретивые деревенские идиоты из ополчения то и дело совались в огонь, предназначенный, вообще-то, для несколько более солидных целей, живые мертвецы все перли и перли нескончаемой волной, где-то за спиной истошно орал Алистер, внося свою лепту в жуткую картину битвы за Редклиф, какой она запомнится всем ее участникам, а Агата, громко ругаясь, пыталась хоть как-то упорядочить весь этот хаос. Все же правильно магов не берут в командный состав регулярной армии – стратегических гениев среди них отродясь не водилось, а уж Агату и обычным-то гением назвать можно было с огромной натяжкой. Возблагодарить Создателя, когда из деревни на всех парах принесся трясущийся от ужаса гонец и, выпучив глаза, поведал о вполне ожидаемом нападении снизу, даже не показалось зазорным, а скинуть командование на сэра Перта и сбежать вниз – тем более. Сэр Перт справится, он, в конце концов, рыцарь, а она всего-навсего обычный изнеженный маг, пусть даже и облеченная званием Серого Стража.
Несколькими упругими, уже не совсем человеческими прыжками Агата достигла моста, чуть задержалась, поджидая замешкавшегося паренька, ободряюще ему подмигнула… Тот испуганно кивнул, пытаясь улыбнуться деревянными губами, но крупная росомаха с горящими алым глазами, метнувшись к баррикадам на площади, уже не смогла оценить его усилия.
***
- А у меня день рождения завтра, - ни с того ни с сего доверительно сообщила Агата широко распахнутым резным ставням и заерзала, пытаясь устроиться поудобнее на холодном каменном подоконнике. Йован, которому пришлось удовольствоваться почетным местом у ее ног, удивленно поднял голову:
- Да ну? А чего не говорила?
Агата неопределенно пожала плечами:
- А зачем? Вроде никто у нас праздника из этого не делает, и правильно. Хорошо все-таки, что меня в Башню забрали, а то была бы суматоха…
- Ну а сейчас почему вспомнила? – лениво поинтересовался Йован, перелистывая страницу толстого фолианта в кожаном переплете; он вечно таскался с какими-то старыми книгами, и если раньше Агата хоть немного интересовалась изысканиями друга, то сейчас, даже не поняв с первого раза название научного труда на древнетевинтерском, махнула рукой.
- Да понимаешь… - мечтательно улыбнувшись, протянула девушка, - В шестнадцать лет к невинным денеримским девочкам впервые приходят свахи и рассказывают о хороших мальчиках с соседней улицы…
- Вот только не уверяй меня, что всю жизнь об этом мечтала, - съехидничал Йован. Агата нравоучительно воздела к небу длинный указательный палец с обгрызенным до самого корня ногтем:
- Не дождешься! Чтоб ты знал, невинные денеримские девочки к тому времени уже давно и прочно повинны во всех смертных грехах, а не менее невинные денеримские мальчики прочно выучили адрес и расценки в «Жемчужине»… Нужен он мне был, этот ваш муж, как свинье пятая нога!
- И кто ж такой умный был, что назвал тебя Агатой? – добродушно проворчал Йован и сунул девушке под нос раскрытую на нужной странице книгу. Агата чуть нахмурилась, разбирая замысловатый почерк древнего монаха-астролога, и через мгновение расхохоталась:
- Дыхание Создателя, действительно!
- …«Агата – добрая, светлая, непорочная» - с выражением прочитал парень.
- Нет, вот все-таки… Ты мне друг? Друг. А представь, если бы тебя на мне женили? – вдруг посерьезнела именинница, - Ведь возненавидел бы через неделю, а?
- Ты что, как можно! – неуверенно отшутился Йован, но, поймав неодобрительный взгляд подруги, отложил книгу, ухватился за протянутую бледную руку и пересел поближе, привычно приобняв девушку за плечи. Агата вздохнула, уткнулась носом в уютно пахнущую лириумом жесткую ткань мантии, тронула знакомый до последней царапины на мутном золоте амулет:
- А что, можно как-то по-другому?
***
Трактирщика Ллойда тихо ненавидела вся деревня.
Агата же сумела разделить общее мнение только на рассвете, когда, ввалившись в воняющий прокислым, еще вчерашним пивом зал, во всеуслышание потребовала горячей воды, горячей еды и не обязательно горячую, но постель, а в ответ получила скромный, почтительный и вежливый, но все же отказ. Правда, сопровождался он бегающим взглядом хитрых тараканьих зенок и недвусмысленными намеками на «надбавки за срочность», но какие, к Создателю, можно содрать надбавки с новоиспеченных местных героев?! Прикинув, что жалких остатков магии, сохранившихся после боя, явно не хватит даже на один-единственный приличный файербол, магичка ограничилась замысловатым вербальным проклятием и, даже не договорив, совсем незамысловато хлопнула дверью, подняв облако пыли.
Пес, оставленный у дверей, дабы не пугать постояльцев, радостно тявкнул, завидев хозяйку, и привычно ткнулся лбом в бессильно опущенную руку. Агата вяло улыбнулась и присела, почесывая упитанную холку питомца:
- Что, парень, извалялся в грязи и рад? Нажрался дохлятины и рад еще больше? Эх, жалко, что люди так разучились…
Мабари недоуменно заскулил, потом неуверенно вильнул коротким хвостом и лизнул девушку в нос, пытаясь поделиться своим хорошим настроением.
- Знаешь, был у меня друг – ну вылитый ты… - задумчиво сообщила псу Агата, погладила жесткую бурую шерсть, стирая пепел боевой раскраски, и решительно встала. С мельничного холма донесся жизнеутверждающий вопль, затем на утоптанной тропинке, ведущей в деревню, показался и сам нарушитель спокойствия.
- Нет, ты знаешь, он не был, он есть. Ты даже поумнее будешь… - меланхолично дернула волкодава за ухо хозяйка. Что-то там творилось, у мельницы, и это само по себе стоило внимания, а уж если в этом самом чём-то еще и Алистер участвует – тем более.
Зрелище действительно было… Примечательное.
Банн Теган нерешительно пытался оторвать от себя растрепанную и бледную блондинку в богатых одеждах, которая, в свою очередь, рвалась возрыдать на широкой банновской груди, старательно размазывая слезы по холеному личику. За спиной Тегана не менее нерешительно топтался Алистер, явно раздираемый какими-то противоречивыми чувствами, но ничего не предпринимал, а Морриган и вовсе самоустранилась, прислонившись к ближайшему дереву и закрыв лицо капюшоном.
Агата тихонько кашлянула, привлекая к себе внимание:
- Банн Теган, кто это такая?
- Это… Это эрлесса Изольда, жена эрла Эамона… - ответил за дядю Алистер и еще больше стушевался. Получившая в памяти девушки имя вместе с ярлычком «стерва» блондинка отцепилась от Тегана, отступила на пару шагов, надменно сузила глаза и трагически вопросила с явным орлесианским акцентом:
- Теган, а это еще кто? Кто эта женщина?
- Агата Амелл, Серый Страж, маг-отступник, очень приятно, - буркнула Агата, еле сдерживая желание хорошенько проучить эту до последней волосинки светскую леди, но одернула себя. Это все усталость, это все голод, это все…
- Теган, умоляю, возвращайся в замок, ради Эамона, ради Коннора, пойдем со мной!
***
Сознание возвращалось медленно, толчками, одно за другим пробуждались чувства – маги выносливы, о, как они выносливы и как хорошо приспособлены к любым условиям обитания!
- …А я говорю, не проснется!
- Каллен заглядывал, вылупился на нее, как на одержимого и сбежал мигом – докладывать небось!..
- …А ну показал руки! Шулер поганый, чтоб тебя на Истязаниях порвали!
- Хельги, у тебя корень смерти остался? Дай щепотку…
Привычный утренний гул десятка голосов заползал в уши, щекотал память, выталкивал из мрачных глубин сна-без-Тени. Агата приоткрыла один глаз и тут же снова зажмурилась – даже неяркие дрожащие отблески дальнего фонарика слепили не хуже заклинания Истинного Света. Видимо, она все же издала какой-то звук, потому что с верхней кровати тут же свесилось светящееся от любопытства личико Фанни, и глаза все же пришлось открыть. Эльфийка жадно уставилась на соседку, расплылась в кривой улыбке – хотя, быть может, кривой ее сделало пока еще плывущее и предательски бесцветное зрение, - и звонко крикнула:
- Все, кто ставил на Агги – радуемся!
Вопль, как оказалось, был сигналом к началу светопреставления. Агату тискали, хлопали по всем доступным для хлопанья местам, ерошили и так растрепанные волосы, чуть не сорвали с шеи амулет Святого Солнца, пытаясь примазаться к ее удаче, а от бесконечных глупых вопросов и собственных не менее глупых ответов едва утихшая головная боль разыгралась с новой силой. С честью вытерпев первую волну поклонения, новоиспеченная магичка увернулась от очередной жадной лапы, вознамерившейся вконец отбить и без того пострадавшее плечо, и плюхнулась обратно на кровать, красноречиво задернув бархатный полог. Снаружи еще какое-то время доносились звонкие голоса друзей и соседей, шуршание мантий и вроде бы даже звяканье алхимических склянок, давно приспособленных учениками для экспериментов с собственными организмами, но потом из коридора прилетел возмущенный вопль какого-то храмовника, в очередной раз наступившего на беспризорного элементаля, и все стихло.
Девушка уселась прямо на покрывало, скрестив ноги, и попыталась понять, что теперь должно будет измениться в ее, в общем-то, вполне себе интересной и насыщенной жизни. Выходило, что не так уж много – разве что придется привыкать к новой кровати и возможности не заниматься вместе с остальными. Молодым магам всегда давали год на то, чтобы привыкнуть к новой должности, и лишь потом начинали ненавязчиво намекать на обычай ученичества, память поколений и прочие обязанности законопослушного колдуна, так что Агата могла сполна наслаждаться редким шансом нормально выспаться. Увы, не успела она вытянуться на кровати и закрыть глаза, как совсем рядом прошуршали шаги и раздался смущенный смешок:
- Агги?
- Сколько раз просила, не называй меня так! – выглянув из-за полога, скорчила обиженную рожицу Агата, дождалась, пока на небритой физиономии Йована появится виноватое выражение, и расхохоталась: - Дыхание Создателя, Йован! Засранец ты этакий, почему в последних рядах?
- Ну… Не хотел мешать… - смущенно забормотал друг, пряча глаза. Да что это с ним?
- Ну-ка слушай сюда, - девушка решительно дернула собеседника за челку, заставив невольно улыбнуться, и продолжила: - Ты что, лириума перебрал, или Радужным зельем баловался? Ну сам подумай, чью морду я была бы больше рада увидеть, выжив после Истязаний – твою или вон, щуки этой остроухой?
- На досуге – обязательно поразмыслю, а вообще-то тебя Ирвинг ждет. Хватит спать, давай, шагай в новую жизнь! – пообещал Йован, мягко подталкивая подругу в спину. Агата неуверенно направилась к выходу, обернулась у дверей – парень ободряюще улыбался. Одними губами.
***
- Умом строитель сих ходов паучьих недалек изрядно был, - недовольно изрекла Морриган, в третий раз зацепив посохом низкий потолок, и надвинула капюшон на глаза еще дальше, пытаясь прикрыть лицо от сыпавшегося сверху песка. Сочувствия, впрочем, ее выступление сыскало еще меньше, чем жалобный скулеж мабари, который явно не был потомком знаменитых псов Лутия Гномьего Сына, а посему был втащен под землю насильно и за ошейник. Единственным, кто получал удовольствие от столь сомнительного путешествия, был Алистер, радостно громыхавший доспехами где-то впереди и не менее радостно делившийся со спутниками своими нежными детскими воспоминаниями. Агата хмуро потрепала пса по загривку, успокаивающе сжала плечо ведьмы и шепнула:
- Успокойся. Лучше уж слушать излияния Алистера, чем драться с нежитью.
- Не уверена отнюдь. Мать моя меня учила, что живых людей бояться надобно куда поболе нежити тупой… - насмешливо щуря желтые кошачьи глазищи, нараспев произнесла Морриган и, помедлив, ехидно добавила: - Впрочем, сей благородный муж, что воспоминания свои нам столь щедро излагает, вожаком достойным нежити бы стал, мозгов ведь при рождении дано было ему едва затем, чтоб слюни за едою не пускать…
- Да и те, по-моему, давно уже растрачены впустую… - прыснула Агата, неумело подражая замысловатой речи подруги. Ведьма оценила – в полутьме тоннеля блеснули крепкие, неровные, но удивительно белые зубы:
- О, да, ведь порожденья тьмы любому бою учены с рожденья, в отличие от воинов королевской крови…
Словно в подтверждение ее слов, из-за поворота раздался истошный вопль, оборвавшийся противным влажным хрустом. Маги переглянулись, быстро и безмолвно решая, кто пойдет в бой, затем Морриган кивнула, расплываясь в злом, но довольном оскале и, перекидываясь на бегу, бросилась вслед за грозно рычащим псом. Агата быстро скомкала в пальцах горсть маленьких, но мощных огненных шариков, прижавшись к стене, бросила заклинание в проход и, дождавшись возмущенного воя нежити, скользнула следом за спутниками.
Пахнуло свежим воздухом, в мелькнувшем перед глазами луче света протанцевали пылинки, но в гуще боя некогда думать об окружающей обстановке – разве что в поисках укрытия, но к чему укрываться всего-то от пятерки давно дохлых во всех смыслах недолюдей? После ночной битвы эта стычка показалась лишь легкой разминкой – впрочем, она и была разминкой по сравнению с… Чем-то, что наверняка ждало впереди! Живые мертвецы падали один за другим – кто под действием заклятия, кто – от вульгарного удара дубиной по прогнившему черепу, и в следующую комнату Стражи ввалились без потерь, в самом боевом расположении духа и даже почти не заляпанные черной оскверненной кровью.
Увы, боевой дух пропал впустую – ход с мельницы, как оказалось, вел не в погреба с продовольствием, а в тюрьму - на вид, впрочем, заброшенную и довольно неухоженную. Похоже, эрл Эамон был хорошим управителем и не слишком часто наслаждался зрелищами кровавых пыток, да и преступников рангом пониже в его владениях тоже не наблюдалось… Хотя нет, не эрл в этом виноват, ох не эрл… Искореженные решетки на дверях нескольких камер, покрытые пятнами уже подсохшей крови, а кое-где – даже кусочками гнилой плоти, содранной с мертвых пальцев, говорили сами за себя.
- Идем дальше, здесь никого не осталось… Живых, по крайней мере, - хмуро пробормотал Алистер, старательно разглядывая потолок. Агата уже была готова с ним согласиться, но вдруг из дальней камеры раздался сухой, жесткий кашель и надрывный хриплый голос:
- Я… Я живой… Вроде бы…
Погрозив кулаком слишком ретивому спутнику, Агата размашисто прошла в угол – разглядеть пленника. Как назло, сюда почти не падал свет, а тут еще и сам арестант шарахнулся вглубь камеры, едва завидев… Что? Мантию мага? Кровь? Ее саму?
- Эй, парень, не бойся, мы только дохлятину добиваем! – постаралась смягчить хриплый от возбуждения голос девушка, успокаивая незнакомца, но добилась прямо противоположного результата – он метнулся вперед, впиваясь в решетку мгновенно побелевшими пальцами, темные, нездорово поблескивающие глаза заметались по лицам спасителей…
- Ты… Откуда?.. – неуверенно, будто боясь обмануться в самой светлой из надежд, пролаял пленник и снова закашлялся.
- Кто – я? – поинтересовалась Агата, лихорадочно пытаясь сообразить, действительно ли ее узнали, или парень просто сошел с ума, будучи запертым в милой компании нежити. Пленник же, услышав вполне закономерный вопрос, поник, прижался лбом к прутьям решетки, нервно гладя их неожиданно аккуратными и холеными пальцами, и тихо произнес:
- Прости, достойная чародейка, я обознался… Когда-то я тоже был магом, и надеялся увидеть знакомое лицо. Меня зовут Йован.
***
Йован стоял, глупо и как-то беспомощно протянув окровавленную руку к возлюбленной. Рука чуть подергивалась - наверное, от боли, он ведь всегда боялся боли, - и на гладкий мраморный пол мерно шлепались тяжелые алые капли.
- Ты… Ты… - Лили медленно отступала назад, ко входу в хранилище, хотя правильнее было бы бежать в прямо противоположном направлении, и, широко раскрыв вмиг опустевшие, совершенно овечьи глаза, нелепо трясла головой. Агата, придавленная к земле железной плитой заклинания, могла только хрипеть, но на нее все равно никто не обратил бы внимания – Йован смотрел только на свою воцерковленную дуру, воцерковленная дура же пялилась прямо перед собой и монотонно повторяла, вжавшись в стену:
- Уходи… Уходи… Магия крови… Нет, нельзя, запрещено! – на последних словах ее голос задрожал и сорвался на визг – тонкий, истеричный, бьющий по ушам, и Агата болезненно зажмурилась, мучительно жалея, что парализована и не может вразумить явно не слишком вменяемую монашку.
- Лили… - неуверенно, жалобно произнес Йован, шагнул к девушке, но, не увидев на ее лице ничего, кроме тупого животного ужаса, отшатнулся, бессильно роняя руки. Заклинание мгновенно ослабло – не настолько, чтобы выпустить валявшихся в обмороке храмовников, но Агате хватило и этого. Она с трудом встала, пошатываясь, на ватных ногах добрела до друга и, хорошенько тряхнув его за плечи, хрипло заорала, не заботясь уже о безопасности:
- Беги, идиот! Сам хотя бы спасешься, беги!
- А… Лили? – парень все еще не верил в предательство любимой, все еще оборачивался на нее, все еще порывался что-то сделать, но Агата решительно пресекла бормотание одним отеческим подзатыльником:
- Я сказала – беги, а то получится, что все это дерьмо совсем напрасно затевалось!..
***
- Йован, значит… - протянула Агата с непонятной, злой горечью, и поспешно отвернулась, сердито смахивая непрошеные слезы.
Поспешно собирая не столь и многочисленные вещи под тяжелыми взглядами бывших друзей, соседей и поклонников, девушка физически чувствовала, как с каждой новой книгой, исчезающей в рюкзаке, растет стена отчуждения. Она уже не принадлежала Кругу – ни в качестве ученика, ни в качестве полноправного его члена, и Круг с облегчением и радостью отторгал отступницу, выбрасывая ее в новую жизнь. Или в новую смерть – исход битвы под Остагаром еще не был известен никому, но таинственные слухи об ужасных обычаях Серых Стражей весьма успешно циркулировали по Ферелдену, изменяясь до неузнаваемости уже через десяток пересказов.
Лучше стоять в вечном карауле вне Круга, чем на всю жизнь быть запертой в нем, решила Агата и показательно хлопнула дверью спальни, отрезая себя от прошлого. Как ей тогда казалось – навсегда.
Прошлое же излишними иллюзиями не страдало, и при первой же возможности напомнило о себе. Препакостно напомнило, надо сказать.
Разум, долг и тонны наставлений, вбитых в голову с самого детства совместными усилиями храмовников, наставников и собратьев-учеников, вразнобой приказывали испепелить мага крови, отступника, да еще и отравителя на месте.
Память, сердце и что-то еще, что в книгах и песнях зовется "милосердием", а на деле всегда оборачивается "мягкотелостью" тихо шептали: пощади...
Не успевшую толком начаться рефлексию в корне пресекла Морриган. Ведьма бесшумно подкралась сзади, вкрадчиво шепнула, защекотав ухо пряным дыханием:
- Какая милая история, не правда ли? Признаюсь, изрядно сей отступник меня повеселил - в живых остаться, преступленье непростительное дважды совершив... Зачем же нарушать его везенья полосу, открой замок и дальше путь держи...
- Ну нет! Агата, не слушай ее! - возмутился Алистер, хватаясь за едва упокоившийся в ножнах кинжал, - Он заслуживает своей участи!
- Посмотри, моя подруга-Серый Страж, пес твой со мной согласен абсолютно... - ухмыльнулась ведьма, указывая на блаженствующего под чуткими пальцами пленника мабари. Агата невольно расплылась в улыбке – да, Йован обожал животных, вечно пытался кого-то приручить, но любые неуставные занятия неусыпно контролировались, и его питомцев рано или поздно обнаруживали. С одним и тем же неутешительным результатом.
- Что ж, прости, Алистер, два голоса против одного – абсолютный перевес в пользу свободы… - Агата щелкнула замком и сразу же отступила, боясь быть узнанной, но Йован, как всегда, истолковал движение по-своему:
- Нет, нет, достойная чародейка, я слишком истощен даже для самого простого заклинания, а уж о магии крови я теперь и думать забуду. Хватило с меня и одной потери.
Девушка внимательно вгляделась в исхудалое, изможденное, но необычайно решительное лицо друга, поймала лихорадочный взгляд темных глаз и кивнула:
- Тогда... Удачи. Этот тоннель ведет на мельницу, скажешься выжившим... И покинешь Редклиф, как только отоспишься. Все понял?
Парень энергично закивал и с удивительной быстротой скрылся в темноте подземного хода. Агата проводила его тень долгим, очень долгим взглядом, что-то тихо пробормотала и отвернулась, судорожно пытаясь перекинуться в что-то совсем непохожее на ее обычную форму. Морриган поспешно схватила подругу за плечи, встряхнула, но больше ничего не успела сделать.
***
Услышав далекий волчий вой, трактирщик Ллойд поморщился и рявкнул:
- Белла, дурища, дверь кто закрывать будет?!
- Дык... Закрыта дверь-то, господин Ллойд, нечего на нашу Беллу тянуть! - пьяно возмутился один из постояльцев, треснул кулаком по исцарапанной столешнице и добавил: - Пусть лучше пивка еще принесет, да, красавица?
Автор: Ashfoot
Бета:
Рейтинг: G. Да, даже поцелуев нет.
Размер: 4137 слов.
Персонажи: ОЖП-маг(ахтунг, мерисья инсайд!), Йован. на заднем плане тусует пати.
Примечание: опять на кинк.
жен!ГГ-маг/Йован, встреча в темнице Рэдклифа.
В душе ГГ старая дружба борется с ненавистью к магии крови.
джен, качельная структура текста, кто хочет - может усмотреть б-гомерзкий пейринг. что поделать, imma GIGANTIC FAGGOT.
читать можно под . можно не под, а можно и не читать.
Читать. Маленькая Агата Амелл, в отличие от большинства своих сверстников, даже не подозревала, что магов можно и, в общем-то, принято бояться. А чего их бояться, если живешь по соседству с настоящей магической лавкой и иногда за пару грошей приносишь старому зельевару Ларкину связки эльфийского корня, а тот церемонно, медленно и очень смешно благодарит? Если к тебе в дом то и дело стучатся заплутавшие в лабиринте узких денеримских улочек люди и эльфы в красивых золотистых мантиях, приятно и терпко пахнущие чем-то вроде полыни? Мать, правда, этот запах не любит, и никогда не выходит к неожиданным гостям сама, посылая Агату, чтобы та указала правильный путь. Та и рада – маги такие интересные, на вид все разные, а в глаза заглянешь – одно и то же выражение спокойного изучающего любопытства, и зрачки светятся. Как у кошек.
Маленькая Агата Амелл в свои пять лет даже не подозревала, что на дне ее рыжевато-карих, вечно удивленных глаз тоже порой скачут зеленые отблески. Откуда бы, если она – пятая дочь в большой и бедной семье, а единственное в доме зеркало никогда не давали в руки малышам?
Маленькая Агата Амелл, по чистой случайности попавшись на рынке прямо в руки рыцарю-командору Тавишу, даже не подозревала, что всего через два дня ее жизнь изменится всерьез и навсегда.
***
Агата Амелл уныло сидела в редклиффской таверне, не менее уныло поглощала местный, откровенно дерьмовый эль и изредка поглядывала в единственное, маленькое и закопченное окошко над стойкой. Толстый трактирщик Ллойд шустро носился по заведению, подливая немногочисленным и в большинстве своем уже и без того пьяным ополченцам «для храбрости», и то и дело загораживал редкие лучи света, пробивавшиеся сквозь мутное стекло, своим внушительным брюхом.
Как только солнце коснется поверхности озера Каленхад, из замка попрут живые мертвецы – равнодушные, беспощадные и почти неуязвимые. Впрочем, от огня не может спастись почти ни одна живая тварь, ну а мертвая – тем более. Хозяина сельской лавки твари унесли еще прошлой ночью, поэтому никто не мешал Стражам копаться в его запасах, и уж тем более никто не возразил против того, чтобы разлить на у первой линии обороны, на мосту, пару бочек прогорклого, но все еще отлично горящего масла.
Почему же, Создатель обчихай эту проклятую деревню со всеми ее жителями, даже после третьей кружки этого пойла так холодно?.. Агата неловко встала, с хрустом разминая затекшие руки, профилактически ткнула посохом в пузо мгновенно позеленевшего трактирщика и вышла на улицу, не удосужившись закрыть за собой дверь.
В глаза прощальным приветом ударило заходящее солнце, и девушка задержала взгляд на висевшем у самого горизонта, уже начинавшем наливаться тревожным закатным огнем, сияющем диске. Тянуло зажмуриться, прикрыть рукой лицо, глаза слезились – но это, возможно, последний раз, когда двадцатилетняя Агата Амелл, талантливый боевой маг-перевертыш, изгнанная из Круга за пособничество малефикару, видит солнечный свет, и стоит продлить это мгновение сколь можно дольше.
Агата понимала, что ведет себя по меньшей мере глупо, но в Башне Круга солнечный свет был роскошью. Нет, конечно, маги не страдали от рахита, да и вообще были вполне нормально физически развиты, но глухие каменные коридоры, освещенные редкими, голубовато мерцающими магическими светильниками, будут наводить тоску на кого угодно…
***
Агата выскочила из аудитории, прикрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной, запрокинув голову вверх и прижимая к ноздрям грубый холщовый платок. Даже спустя пять лет, проведенных за непрерывными занятиями практической магией, после каждого мало-мальски мощного заклинания из-под ногтей и из носа брызгала кровь – прозрачно-алая, чуть светящаяся мягким голубоватым сиянием… Как у всех магов, и все маги переживают начало обучения, поминутно прижимая к носу полотенце, но у Агаты переходный период тянулся уже слишком долго, и девочке основательно надоело вечно таскать с собой запасы носовых платков.
Храмовник, надзиравший за классом, сочувственно покосился на несчастную. Храмовника звали Гэвин, Гэвин был не из совершенных фанатиков и в проблемах юных магов худо-бедно разбирался – ну, ровно настолько, чтобы не набрасываться на зло сопящую Агату с обыском и обвинениями во всех смертных грехах, - и тем обиднее было стоять с запрокинутой головой, то и дело сглатывая солоноватую жидкость и мысленно перебирая все части тела пророчицы Андрасте. Эх, как жалко, что нельзя выругаться вслух…
Через пару минут, поняв, что кровь так просто не остановить, девочка яростно скомкала платок, прошипела Гэвину что-то про уборную и чуть ли не бегом направилась в означенное помещение.
Впрочем, до сортира она в тот раз так и не добралась. За первым же поворотом ее глазам открылась изумительная картина: пара ловких, поджарых эльфов чуть постарше самой Агаты наступала на одинокого тощего пацана, который не только не пытался сбежать, но наоборот, недобро скалился и пытался сложить непослушные пальцы в… Дыхание Создателя, Знак Огня в узком коридоре – самоубийство! И храмовники все, как назло, куда-то запропастились…
Долго думать малышку Агату отучила еще нелегкая жизнь в большой семье, где даже небольшое промедление за обедом означало остаться без своего, законного куска мяса, а уж в Башне такая способность только приветствовалась. Поэтому она решительно утерла нос крепким кулачком, вышла из-за угла и звонко спросила:
- А что это вы тут делаете, а, парни?
«Парни» синхронно вздрогнули и оглянулись на наглую девчонку. Та вызывающе хмыкнула, - мол, попробуйте, сделайте мне хоть что-нибудь! - начиная, впрочем, понемногу терять уверенность в своих силах, но Создатель все же был на ее стороне. Эльфы, которых Агата уже успела мысленно обозвать «волчатами», быстро переглянулись, один из них что-то раздраженно прошипел другому и, не дожидаясь ответа, заспешил дальше по коридору. Второй, помедлив, последовал за товарищем, на прощание не забыв продемонстрировать взъерошенной жертве кулак.
Агата хихикнула и тут же закашлялась, шаря по карманам в поисках платка. Вот же дура, полезла куда не просили, теперь расхлебывай в прямом смысле…
- Что с тобой? – испугался спасенный ей паренек, прекратил безуспешно ломать пальцы и засуетился вокруг, явно не понимая, что происходит. Везучий, черт…
- Дичего, - пробубнила Агата, снова утирая нос, - иди, куда шел…
- Кровь, да? – смущенно спросил этот наивняк, шагнул ближе и вдруг накрыл ладонью переносицу девочки, сосредоточенно хмурясь. Агата испуганно замерла – в любое другое время она бы безо всяких вопросов двинула в челюсть наглецу, но сейчас растерялась. Ладонь была сухой, горячей и шершавой, кончики пальцев еле заметно двигались, будто вычерчивая на коже странный узор, и вообще…
- Вот… Не болит больше? – наконец отняв руку, спросил спасенный. Агата удивленно шмыгнула носом и обнаружила, что кровь остановилась, а вечный насморк, извести который не помогали никакие аптечные зелья, тоже отступил – возможно, на время, но даже такая передышка казалась спасением. Бить юного целителя сразу расхотелось.
- Тебя зовут-то как, благодетель? – нарочито небрежно буркнула девочка, пряча смущение за грубостью, и принялась отряхивать мантию – тоже для виду, просто чтобы занять руки.
- Я Йован… Ты не думай, это никакая не особенная магия, просто ее изучают немного попозже, и…
- Ладно-ладно, не маг крови, и на том спасибо! – решительно пресекла бормотание Агата и поинтересовалась: - Ты чего там с этими остроухими не поделил?
- Да ничего… Я стараюсь, а не выходит ничего, а они – лучшие, все нормально…
- Ну нет, это кто еще из вас талантливый! – вдруг обиделась Агата, ободряюще хлопнула Йована по плечу, заставив того поморщиться, и непреклонно заявила: - У меня магии вон, через край, если что – поделюсь!
***
Чересчур ретивые деревенские идиоты из ополчения то и дело совались в огонь, предназначенный, вообще-то, для несколько более солидных целей, живые мертвецы все перли и перли нескончаемой волной, где-то за спиной истошно орал Алистер, внося свою лепту в жуткую картину битвы за Редклиф, какой она запомнится всем ее участникам, а Агата, громко ругаясь, пыталась хоть как-то упорядочить весь этот хаос. Все же правильно магов не берут в командный состав регулярной армии – стратегических гениев среди них отродясь не водилось, а уж Агату и обычным-то гением назвать можно было с огромной натяжкой. Возблагодарить Создателя, когда из деревни на всех парах принесся трясущийся от ужаса гонец и, выпучив глаза, поведал о вполне ожидаемом нападении снизу, даже не показалось зазорным, а скинуть командование на сэра Перта и сбежать вниз – тем более. Сэр Перт справится, он, в конце концов, рыцарь, а она всего-навсего обычный изнеженный маг, пусть даже и облеченная званием Серого Стража.
Несколькими упругими, уже не совсем человеческими прыжками Агата достигла моста, чуть задержалась, поджидая замешкавшегося паренька, ободряюще ему подмигнула… Тот испуганно кивнул, пытаясь улыбнуться деревянными губами, но крупная росомаха с горящими алым глазами, метнувшись к баррикадам на площади, уже не смогла оценить его усилия.
***
- А у меня день рождения завтра, - ни с того ни с сего доверительно сообщила Агата широко распахнутым резным ставням и заерзала, пытаясь устроиться поудобнее на холодном каменном подоконнике. Йован, которому пришлось удовольствоваться почетным местом у ее ног, удивленно поднял голову:
- Да ну? А чего не говорила?
Агата неопределенно пожала плечами:
- А зачем? Вроде никто у нас праздника из этого не делает, и правильно. Хорошо все-таки, что меня в Башню забрали, а то была бы суматоха…
- Ну а сейчас почему вспомнила? – лениво поинтересовался Йован, перелистывая страницу толстого фолианта в кожаном переплете; он вечно таскался с какими-то старыми книгами, и если раньше Агата хоть немного интересовалась изысканиями друга, то сейчас, даже не поняв с первого раза название научного труда на древнетевинтерском, махнула рукой.
- Да понимаешь… - мечтательно улыбнувшись, протянула девушка, - В шестнадцать лет к невинным денеримским девочкам впервые приходят свахи и рассказывают о хороших мальчиках с соседней улицы…
- Вот только не уверяй меня, что всю жизнь об этом мечтала, - съехидничал Йован. Агата нравоучительно воздела к небу длинный указательный палец с обгрызенным до самого корня ногтем:
- Не дождешься! Чтоб ты знал, невинные денеримские девочки к тому времени уже давно и прочно повинны во всех смертных грехах, а не менее невинные денеримские мальчики прочно выучили адрес и расценки в «Жемчужине»… Нужен он мне был, этот ваш муж, как свинье пятая нога!
- И кто ж такой умный был, что назвал тебя Агатой? – добродушно проворчал Йован и сунул девушке под нос раскрытую на нужной странице книгу. Агата чуть нахмурилась, разбирая замысловатый почерк древнего монаха-астролога, и через мгновение расхохоталась:
- Дыхание Создателя, действительно!
- …«Агата – добрая, светлая, непорочная» - с выражением прочитал парень.
- Нет, вот все-таки… Ты мне друг? Друг. А представь, если бы тебя на мне женили? – вдруг посерьезнела именинница, - Ведь возненавидел бы через неделю, а?
- Ты что, как можно! – неуверенно отшутился Йован, но, поймав неодобрительный взгляд подруги, отложил книгу, ухватился за протянутую бледную руку и пересел поближе, привычно приобняв девушку за плечи. Агата вздохнула, уткнулась носом в уютно пахнущую лириумом жесткую ткань мантии, тронула знакомый до последней царапины на мутном золоте амулет:
- А что, можно как-то по-другому?
***
Трактирщика Ллойда тихо ненавидела вся деревня.
Агата же сумела разделить общее мнение только на рассвете, когда, ввалившись в воняющий прокислым, еще вчерашним пивом зал, во всеуслышание потребовала горячей воды, горячей еды и не обязательно горячую, но постель, а в ответ получила скромный, почтительный и вежливый, но все же отказ. Правда, сопровождался он бегающим взглядом хитрых тараканьих зенок и недвусмысленными намеками на «надбавки за срочность», но какие, к Создателю, можно содрать надбавки с новоиспеченных местных героев?! Прикинув, что жалких остатков магии, сохранившихся после боя, явно не хватит даже на один-единственный приличный файербол, магичка ограничилась замысловатым вербальным проклятием и, даже не договорив, совсем незамысловато хлопнула дверью, подняв облако пыли.
Пес, оставленный у дверей, дабы не пугать постояльцев, радостно тявкнул, завидев хозяйку, и привычно ткнулся лбом в бессильно опущенную руку. Агата вяло улыбнулась и присела, почесывая упитанную холку питомца:
- Что, парень, извалялся в грязи и рад? Нажрался дохлятины и рад еще больше? Эх, жалко, что люди так разучились…
Мабари недоуменно заскулил, потом неуверенно вильнул коротким хвостом и лизнул девушку в нос, пытаясь поделиться своим хорошим настроением.
- Знаешь, был у меня друг – ну вылитый ты… - задумчиво сообщила псу Агата, погладила жесткую бурую шерсть, стирая пепел боевой раскраски, и решительно встала. С мельничного холма донесся жизнеутверждающий вопль, затем на утоптанной тропинке, ведущей в деревню, показался и сам нарушитель спокойствия.
- Нет, ты знаешь, он не был, он есть. Ты даже поумнее будешь… - меланхолично дернула волкодава за ухо хозяйка. Что-то там творилось, у мельницы, и это само по себе стоило внимания, а уж если в этом самом чём-то еще и Алистер участвует – тем более.
Зрелище действительно было… Примечательное.
Банн Теган нерешительно пытался оторвать от себя растрепанную и бледную блондинку в богатых одеждах, которая, в свою очередь, рвалась возрыдать на широкой банновской груди, старательно размазывая слезы по холеному личику. За спиной Тегана не менее нерешительно топтался Алистер, явно раздираемый какими-то противоречивыми чувствами, но ничего не предпринимал, а Морриган и вовсе самоустранилась, прислонившись к ближайшему дереву и закрыв лицо капюшоном.
Агата тихонько кашлянула, привлекая к себе внимание:
- Банн Теган, кто это такая?
- Это… Это эрлесса Изольда, жена эрла Эамона… - ответил за дядю Алистер и еще больше стушевался. Получившая в памяти девушки имя вместе с ярлычком «стерва» блондинка отцепилась от Тегана, отступила на пару шагов, надменно сузила глаза и трагически вопросила с явным орлесианским акцентом:
- Теган, а это еще кто? Кто эта женщина?
- Агата Амелл, Серый Страж, маг-отступник, очень приятно, - буркнула Агата, еле сдерживая желание хорошенько проучить эту до последней волосинки светскую леди, но одернула себя. Это все усталость, это все голод, это все…
- Теган, умоляю, возвращайся в замок, ради Эамона, ради Коннора, пойдем со мной!
***
Сознание возвращалось медленно, толчками, одно за другим пробуждались чувства – маги выносливы, о, как они выносливы и как хорошо приспособлены к любым условиям обитания!
- …А я говорю, не проснется!
- Каллен заглядывал, вылупился на нее, как на одержимого и сбежал мигом – докладывать небось!..
- …А ну показал руки! Шулер поганый, чтоб тебя на Истязаниях порвали!
- Хельги, у тебя корень смерти остался? Дай щепотку…
Привычный утренний гул десятка голосов заползал в уши, щекотал память, выталкивал из мрачных глубин сна-без-Тени. Агата приоткрыла один глаз и тут же снова зажмурилась – даже неяркие дрожащие отблески дальнего фонарика слепили не хуже заклинания Истинного Света. Видимо, она все же издала какой-то звук, потому что с верхней кровати тут же свесилось светящееся от любопытства личико Фанни, и глаза все же пришлось открыть. Эльфийка жадно уставилась на соседку, расплылась в кривой улыбке – хотя, быть может, кривой ее сделало пока еще плывущее и предательски бесцветное зрение, - и звонко крикнула:
- Все, кто ставил на Агги – радуемся!
Вопль, как оказалось, был сигналом к началу светопреставления. Агату тискали, хлопали по всем доступным для хлопанья местам, ерошили и так растрепанные волосы, чуть не сорвали с шеи амулет Святого Солнца, пытаясь примазаться к ее удаче, а от бесконечных глупых вопросов и собственных не менее глупых ответов едва утихшая головная боль разыгралась с новой силой. С честью вытерпев первую волну поклонения, новоиспеченная магичка увернулась от очередной жадной лапы, вознамерившейся вконец отбить и без того пострадавшее плечо, и плюхнулась обратно на кровать, красноречиво задернув бархатный полог. Снаружи еще какое-то время доносились звонкие голоса друзей и соседей, шуршание мантий и вроде бы даже звяканье алхимических склянок, давно приспособленных учениками для экспериментов с собственными организмами, но потом из коридора прилетел возмущенный вопль какого-то храмовника, в очередной раз наступившего на беспризорного элементаля, и все стихло.
Девушка уселась прямо на покрывало, скрестив ноги, и попыталась понять, что теперь должно будет измениться в ее, в общем-то, вполне себе интересной и насыщенной жизни. Выходило, что не так уж много – разве что придется привыкать к новой кровати и возможности не заниматься вместе с остальными. Молодым магам всегда давали год на то, чтобы привыкнуть к новой должности, и лишь потом начинали ненавязчиво намекать на обычай ученичества, память поколений и прочие обязанности законопослушного колдуна, так что Агата могла сполна наслаждаться редким шансом нормально выспаться. Увы, не успела она вытянуться на кровати и закрыть глаза, как совсем рядом прошуршали шаги и раздался смущенный смешок:
- Агги?
- Сколько раз просила, не называй меня так! – выглянув из-за полога, скорчила обиженную рожицу Агата, дождалась, пока на небритой физиономии Йована появится виноватое выражение, и расхохоталась: - Дыхание Создателя, Йован! Засранец ты этакий, почему в последних рядах?
- Ну… Не хотел мешать… - смущенно забормотал друг, пряча глаза. Да что это с ним?
- Ну-ка слушай сюда, - девушка решительно дернула собеседника за челку, заставив невольно улыбнуться, и продолжила: - Ты что, лириума перебрал, или Радужным зельем баловался? Ну сам подумай, чью морду я была бы больше рада увидеть, выжив после Истязаний – твою или вон, щуки этой остроухой?
- На досуге – обязательно поразмыслю, а вообще-то тебя Ирвинг ждет. Хватит спать, давай, шагай в новую жизнь! – пообещал Йован, мягко подталкивая подругу в спину. Агата неуверенно направилась к выходу, обернулась у дверей – парень ободряюще улыбался. Одними губами.
***
- Умом строитель сих ходов паучьих недалек изрядно был, - недовольно изрекла Морриган, в третий раз зацепив посохом низкий потолок, и надвинула капюшон на глаза еще дальше, пытаясь прикрыть лицо от сыпавшегося сверху песка. Сочувствия, впрочем, ее выступление сыскало еще меньше, чем жалобный скулеж мабари, который явно не был потомком знаменитых псов Лутия Гномьего Сына, а посему был втащен под землю насильно и за ошейник. Единственным, кто получал удовольствие от столь сомнительного путешествия, был Алистер, радостно громыхавший доспехами где-то впереди и не менее радостно делившийся со спутниками своими нежными детскими воспоминаниями. Агата хмуро потрепала пса по загривку, успокаивающе сжала плечо ведьмы и шепнула:
- Успокойся. Лучше уж слушать излияния Алистера, чем драться с нежитью.
- Не уверена отнюдь. Мать моя меня учила, что живых людей бояться надобно куда поболе нежити тупой… - насмешливо щуря желтые кошачьи глазищи, нараспев произнесла Морриган и, помедлив, ехидно добавила: - Впрочем, сей благородный муж, что воспоминания свои нам столь щедро излагает, вожаком достойным нежити бы стал, мозгов ведь при рождении дано было ему едва затем, чтоб слюни за едою не пускать…
- Да и те, по-моему, давно уже растрачены впустую… - прыснула Агата, неумело подражая замысловатой речи подруги. Ведьма оценила – в полутьме тоннеля блеснули крепкие, неровные, но удивительно белые зубы:
- О, да, ведь порожденья тьмы любому бою учены с рожденья, в отличие от воинов королевской крови…
Словно в подтверждение ее слов, из-за поворота раздался истошный вопль, оборвавшийся противным влажным хрустом. Маги переглянулись, быстро и безмолвно решая, кто пойдет в бой, затем Морриган кивнула, расплываясь в злом, но довольном оскале и, перекидываясь на бегу, бросилась вслед за грозно рычащим псом. Агата быстро скомкала в пальцах горсть маленьких, но мощных огненных шариков, прижавшись к стене, бросила заклинание в проход и, дождавшись возмущенного воя нежити, скользнула следом за спутниками.
Пахнуло свежим воздухом, в мелькнувшем перед глазами луче света протанцевали пылинки, но в гуще боя некогда думать об окружающей обстановке – разве что в поисках укрытия, но к чему укрываться всего-то от пятерки давно дохлых во всех смыслах недолюдей? После ночной битвы эта стычка показалась лишь легкой разминкой – впрочем, она и была разминкой по сравнению с… Чем-то, что наверняка ждало впереди! Живые мертвецы падали один за другим – кто под действием заклятия, кто – от вульгарного удара дубиной по прогнившему черепу, и в следующую комнату Стражи ввалились без потерь, в самом боевом расположении духа и даже почти не заляпанные черной оскверненной кровью.
Увы, боевой дух пропал впустую – ход с мельницы, как оказалось, вел не в погреба с продовольствием, а в тюрьму - на вид, впрочем, заброшенную и довольно неухоженную. Похоже, эрл Эамон был хорошим управителем и не слишком часто наслаждался зрелищами кровавых пыток, да и преступников рангом пониже в его владениях тоже не наблюдалось… Хотя нет, не эрл в этом виноват, ох не эрл… Искореженные решетки на дверях нескольких камер, покрытые пятнами уже подсохшей крови, а кое-где – даже кусочками гнилой плоти, содранной с мертвых пальцев, говорили сами за себя.
- Идем дальше, здесь никого не осталось… Живых, по крайней мере, - хмуро пробормотал Алистер, старательно разглядывая потолок. Агата уже была готова с ним согласиться, но вдруг из дальней камеры раздался сухой, жесткий кашель и надрывный хриплый голос:
- Я… Я живой… Вроде бы…
Погрозив кулаком слишком ретивому спутнику, Агата размашисто прошла в угол – разглядеть пленника. Как назло, сюда почти не падал свет, а тут еще и сам арестант шарахнулся вглубь камеры, едва завидев… Что? Мантию мага? Кровь? Ее саму?
- Эй, парень, не бойся, мы только дохлятину добиваем! – постаралась смягчить хриплый от возбуждения голос девушка, успокаивая незнакомца, но добилась прямо противоположного результата – он метнулся вперед, впиваясь в решетку мгновенно побелевшими пальцами, темные, нездорово поблескивающие глаза заметались по лицам спасителей…
- Ты… Откуда?.. – неуверенно, будто боясь обмануться в самой светлой из надежд, пролаял пленник и снова закашлялся.
- Кто – я? – поинтересовалась Агата, лихорадочно пытаясь сообразить, действительно ли ее узнали, или парень просто сошел с ума, будучи запертым в милой компании нежити. Пленник же, услышав вполне закономерный вопрос, поник, прижался лбом к прутьям решетки, нервно гладя их неожиданно аккуратными и холеными пальцами, и тихо произнес:
- Прости, достойная чародейка, я обознался… Когда-то я тоже был магом, и надеялся увидеть знакомое лицо. Меня зовут Йован.
***
Йован стоял, глупо и как-то беспомощно протянув окровавленную руку к возлюбленной. Рука чуть подергивалась - наверное, от боли, он ведь всегда боялся боли, - и на гладкий мраморный пол мерно шлепались тяжелые алые капли.
- Ты… Ты… - Лили медленно отступала назад, ко входу в хранилище, хотя правильнее было бы бежать в прямо противоположном направлении, и, широко раскрыв вмиг опустевшие, совершенно овечьи глаза, нелепо трясла головой. Агата, придавленная к земле железной плитой заклинания, могла только хрипеть, но на нее все равно никто не обратил бы внимания – Йован смотрел только на свою воцерковленную дуру, воцерковленная дура же пялилась прямо перед собой и монотонно повторяла, вжавшись в стену:
- Уходи… Уходи… Магия крови… Нет, нельзя, запрещено! – на последних словах ее голос задрожал и сорвался на визг – тонкий, истеричный, бьющий по ушам, и Агата болезненно зажмурилась, мучительно жалея, что парализована и не может вразумить явно не слишком вменяемую монашку.
- Лили… - неуверенно, жалобно произнес Йован, шагнул к девушке, но, не увидев на ее лице ничего, кроме тупого животного ужаса, отшатнулся, бессильно роняя руки. Заклинание мгновенно ослабло – не настолько, чтобы выпустить валявшихся в обмороке храмовников, но Агате хватило и этого. Она с трудом встала, пошатываясь, на ватных ногах добрела до друга и, хорошенько тряхнув его за плечи, хрипло заорала, не заботясь уже о безопасности:
- Беги, идиот! Сам хотя бы спасешься, беги!
- А… Лили? – парень все еще не верил в предательство любимой, все еще оборачивался на нее, все еще порывался что-то сделать, но Агата решительно пресекла бормотание одним отеческим подзатыльником:
- Я сказала – беги, а то получится, что все это дерьмо совсем напрасно затевалось!..
***
- Йован, значит… - протянула Агата с непонятной, злой горечью, и поспешно отвернулась, сердито смахивая непрошеные слезы.
Поспешно собирая не столь и многочисленные вещи под тяжелыми взглядами бывших друзей, соседей и поклонников, девушка физически чувствовала, как с каждой новой книгой, исчезающей в рюкзаке, растет стена отчуждения. Она уже не принадлежала Кругу – ни в качестве ученика, ни в качестве полноправного его члена, и Круг с облегчением и радостью отторгал отступницу, выбрасывая ее в новую жизнь. Или в новую смерть – исход битвы под Остагаром еще не был известен никому, но таинственные слухи об ужасных обычаях Серых Стражей весьма успешно циркулировали по Ферелдену, изменяясь до неузнаваемости уже через десяток пересказов.
Лучше стоять в вечном карауле вне Круга, чем на всю жизнь быть запертой в нем, решила Агата и показательно хлопнула дверью спальни, отрезая себя от прошлого. Как ей тогда казалось – навсегда.
Прошлое же излишними иллюзиями не страдало, и при первой же возможности напомнило о себе. Препакостно напомнило, надо сказать.
Разум, долг и тонны наставлений, вбитых в голову с самого детства совместными усилиями храмовников, наставников и собратьев-учеников, вразнобой приказывали испепелить мага крови, отступника, да еще и отравителя на месте.
Память, сердце и что-то еще, что в книгах и песнях зовется "милосердием", а на деле всегда оборачивается "мягкотелостью" тихо шептали: пощади...
Не успевшую толком начаться рефлексию в корне пресекла Морриган. Ведьма бесшумно подкралась сзади, вкрадчиво шепнула, защекотав ухо пряным дыханием:
- Какая милая история, не правда ли? Признаюсь, изрядно сей отступник меня повеселил - в живых остаться, преступленье непростительное дважды совершив... Зачем же нарушать его везенья полосу, открой замок и дальше путь держи...
- Ну нет! Агата, не слушай ее! - возмутился Алистер, хватаясь за едва упокоившийся в ножнах кинжал, - Он заслуживает своей участи!
- Посмотри, моя подруга-Серый Страж, пес твой со мной согласен абсолютно... - ухмыльнулась ведьма, указывая на блаженствующего под чуткими пальцами пленника мабари. Агата невольно расплылась в улыбке – да, Йован обожал животных, вечно пытался кого-то приручить, но любые неуставные занятия неусыпно контролировались, и его питомцев рано или поздно обнаруживали. С одним и тем же неутешительным результатом.
- Что ж, прости, Алистер, два голоса против одного – абсолютный перевес в пользу свободы… - Агата щелкнула замком и сразу же отступила, боясь быть узнанной, но Йован, как всегда, истолковал движение по-своему:
- Нет, нет, достойная чародейка, я слишком истощен даже для самого простого заклинания, а уж о магии крови я теперь и думать забуду. Хватило с меня и одной потери.
Девушка внимательно вгляделась в исхудалое, изможденное, но необычайно решительное лицо друга, поймала лихорадочный взгляд темных глаз и кивнула:
- Тогда... Удачи. Этот тоннель ведет на мельницу, скажешься выжившим... И покинешь Редклиф, как только отоспишься. Все понял?
Парень энергично закивал и с удивительной быстротой скрылся в темноте подземного хода. Агата проводила его тень долгим, очень долгим взглядом, что-то тихо пробормотала и отвернулась, судорожно пытаясь перекинуться в что-то совсем непохожее на ее обычную форму. Морриган поспешно схватила подругу за плечи, встряхнула, но больше ничего не успела сделать.
***
Услышав далекий волчий вой, трактирщик Ллойд поморщился и рявкнул:
- Белла, дурища, дверь кто закрывать будет?!
- Дык... Закрыта дверь-то, господин Ллойд, нечего на нашу Беллу тянуть! - пьяно возмутился один из постояльцев, треснул кулаком по исцарапанной столешнице и добавил: - Пусть лучше пивка еще принесет, да, красавица?
-
-
26.02.2011 в 21:25